В воскресенье – первый тур президентских выборов.
Теперь уже точно можно сказать, что Франция полностью поменяла свою политическую ориентацию. Вторые выборы подряд здесь отказываются от традиционного, десятилетиями устоявшегося противостояния левые – правые. Последний президент от соцпартии, Франсуа Олланд, серьезно отбил всякую охоту голосовать за социалистов.
Он и пришёл во власть скорее случайно. Тогдашний сильный кандидат Доминик Стросс-Канн попал в скандальную историю и снял свою кандидатуру, и Олланд на безрыбье выиграл первичные выборы. Тогда налоги состоятельных французов, представителей элиты и промышленных кругов взлетели так, что из Франции уезжали в среднем по 2 богатых семьи в неделю. Да что там, сам Депардье решил, что в Саранске лучше. Производство переезжало в Бангладеш и прочие страны с бросовой рабочей силой. Промышленники, что называется, «клали ключ от завода под коврик».
В итоге рабочий класс, традиционный электорат социалистов, пошел голосовать за Марин Ле Пен. Она вроде и против мигрантов, предлагающих более дешевые услуги и готовых работать даже без обязательных социальных выплат. А работодатель во Франции платит до 80 процентов от зарплаты работника на его социальное обеспечение. Тех, кто не работает и не собирается, надо кормить из своих же налогов. И вроде она против Европы, которая навязывает свои правила, особенно в сельском хозяйстве – крупнейшем секторе экономики страны.
Так Ле Пен оказалась во втором туре в 2017 году, на прошлых выборах. При этом она полностью переформатировала партию, доставшуюся от папы. Цель была - избавиться от одиозного папиного имиджа, от его бесконечных резких высказываний в прессе, после которых партия не вылезала из судов.
Голосовать за Ле Пен всегда считалось неудобным, вроде ты даже как бы предаешь республиканские ценности. Задача перед ней стояла серьезная, и она практически решена. Партия превратилась в обычную партию крайне правого толка, каких в Европе полно, а в Австрии, например, они и вовсе были у власти. Поменялось все, даже название. Не поменяла Марин только фамилию. А она до сих мешает. Но за нее голосуют и она собирает стадионы на митингах.
Партия, созданная Макроном буквально за несколько недель, показалась французам интересной, во всяком случае, появились новые лица. Так создалось новое противостояние. Крайне правые против право-центристов. Социалистам там места не нашлось, и они начали буквально загибаться, люди массово сдавали партбилеты, деньги не поступали, встал даже вопрос о продаже исторического здания в центре Парижа, принадлежавшего партии. В раскладе перед грядущим первым туром кандидат соцпартии, мэр Парижа Анн Идальго занимает девятое место и за нее готовы голосовать лишь 2 процента избирателей.
Ближайший к подиуму левый – Жан-Люк Меланшон. Точнее, он уже на подиуме, на третьей позиции. А еще точнее - он скорее левак, или левый популист, нежели традиционный социалист миттерановской школы. Как он сам неожиданно бросил в одном интервью по радио: «Если рабочие кварталы не придут на выборы, мне конец». На своем последнем митинге Меланшон пообещал полностью заблокировать рост цен на бензин, увеличить минимальную месячную зарплату до 1 400 евро (сейчас 1 269), полностью отказаться от ядерной энергетики – во Франции эта тема пока еще работает, – и озвучил прочие популистские уловки. В случае выхода во второй тур он рассчитывает на помощь зеленых, социалистов и левоцентристских движений, коим несть числа. Во Франции это называется не «умное», а «полезное голосование».
Арифметика такова. За финишную неделю Меланшон наработал полпункта и на своей третьей позиции имеет 16 процентов с погрешностью плюс-минус 2,4. Даже если в лучшую для него сторону - получится 18,4, а у ближайшей конкурентки Марин Ле Пен – 21 с погрешностью 2,6 процента. В худшем для нее варианте – 18,4 процента. Не дотягивает.
Таким образом, второй тур очевиден. Макрон – Ле Пен. В начале марта действующий глава государства набрал целых 5 процентных пунктов. Это произошло после начала событий на Украине, когда французский президент активизировал свою дипломатическую деятельность. Но очень быстро, буквально за две с половиной недели, образ голубя-миротворца как-то потускнел, и президент потерял 2,5 пункта. И за это же время укрепилась на второй позиции Ле Пен, уверенно оторвавшись от преследователей.
Вообще, последняя неделя перед первым туром радовала французов будущим, раскрашенным кандидатами в самые светлые цвета. Создавалось впечатление, что казна трещит от денег. Макрон предложил всем налогоплательщикам списывать по 6 тысяч евро из налогооблагаемой суммы, то есть не платить с них ничего. Минимальную пенсию установить в 1100 евро (сейчас 715).
Жан Лассаль, кандидат от одного из центристских движений «Будем сопротивляться!» (видимо, созданного только для этих выборов), заявил, что как только его выберут, он: «Немедленно предложит отменить чемпионат мира по футболу в Катаре и попросить Англию или Германию принять его». Поскольку катарцы собираются установить на стадионе кондиционеры, а это губительно для планеты. А вот потом увеличить бюджет на научные исследования до 4-5 процентов ВВП, как это было в 70-е годы, чтобы пустить средства на разработку альтернативных источников энергии. Солнца и моря. Кто же против такого сочетания?
Анн Идальго, кандидат от соцпартии, предлагает сделать запись во все университеты бесплатной для всех. В государственные, естественно. Все любые расходы студентов на библиотеки и прочее отменить (это полмиллиарда в год). Проезд на общественном транспорте до 26 лет – бесплатный уже с 1 июля (2 миллиарда в год). В столовых студенческих общежитий Парижа обеды или ужины будут по 1 евро. Набегает под 3 миллиарда. Но по неизменной традиции социалистов «Взять и поделить», заплатят за это, по словам кандидата «Мультинациональные корпорации из своих сверхприбылей».
Как говорил один военачальник: «Заживем же мы, Петька. Вот только беляков прогоним».
Фото: sharij.net