Азия

Переворот в Пакистане: причины, риски, перспективы

3 апреля парламент Пакистана был распущен буквально за несколько мгновений до того, как должно было состояться принятие решения о вынесении вотума недоверия премьер-министру страны Имрану Хану. Впрочем, столь радикальная мера его не спасла – верховный суд восстановил Национальное собрание. Партия Хана «Техрик-е-Инсаф» (PTI) потеряла поддержку в парламенте со стороны союзников по коалиции, сам уже бывший премьер, судя по всему, лишился поддержки вооруженных сил - одной из ключевых сил в стране. В результате Имран Хан отправлен в отставку, а PTI вышла из состава парламента незадолго до запланированных выборов нового премьера. 11 апреля парламент избрал нового премьера – Шахбаза Шарифа, младшего брата бывшего премьера Наваза Шарифа, который известен тем, что в 2017 году был приговорен к десяти годам тюрьмы по обвинению в коррупции. Впрочем, теперь наказание, вероятно, будет пересмотрено. Судя по всему, Шариф будет исполнять обязанности премьер-министра до следующих выборов, которые намечены на август 2023 год. Все это свидетельствует: в Пакистане - глубочайший политический кризис, который назревал в течение продолжительного времени. На протяжении почти всего срока пребывания в должности Хана в стране наблюдалась двухзначная инфляция, а решение снизить внутренние цены на топливо и электроэнергию лишь усилило бюджетный дефицит и обострило проблемы с платежным балансом. Рупия упала до исторического минимума. Причём в перспективе пакистанская рупия столкнется с дальнейшим девальвационным давлением. Более того, если новому правительству не удастся возобновить участие страны в программе МВФ, предусматривающей расширенное финансирование и обеспечить оставшиеся выплаты, это может привести к прекращению внешнего финансирования. Кроме того, если Федеральная резервная система США ужесточит свою денежно-кредитную политику ещё сильнее, чем ожидают рынки, это может усилить волатильность и без того ослабленной рупии. ВВП Пакистана на душу населения очень низок и составляет около 1 500 долларов США по состоянию на 2021 финансовый год. Неравенство доходов велико как по вертикали (то есть между различными сегментами общества), так и по горизонтали (на региональном уровне, между различными провинциями). Очень высок уровень неграмотности населения, особенно в сельских районах и среди женщин, и, соответственно, уровень образования крайне низкий. Что касается внешнеполитического вектора, то Исламабад при Хане существенно дистанцировался от Вашингтона. Попытка наладить нейтральную внешнюю политику и недавние переговоры с Москвой, вероятно, стали последней каплей для США и проамериканских элит в самом Пакистане. Эксперты Института Ближнего Востока (ИБВ) считают: несмотря на то, что поездка премьера Хана в Москву встретила одобрение со стороны военных, это не стало важным аргументом в их отношении к Хану. Разногласия между премьером и военными усугубились на фоне пандемии COVID-19, а также спорного назначения в октябре 2021 года на пост главы Межведомственной разведки вооруженных сил (ISI) бывшего командующего Белуджским пограничным полком и штабом армии в Карачи генерал-лейтенанта Надима Анджума. 27 марта Хан продемонстрировал письмо, в котором утверждалось, что США направили Пакистану дипломатическое предупреждение о смещении его с поста премьер-министра. Впрочем, подобное громкое обвинение не помогло. К примеру, генерал-майор в отставке Атар Аббас заявил, что «реакция [в вооруженных силах – прим. ред.] на вопрос о том, следовало ли его [письмо – прим. ред.] использовать для вмешательства в ситуацию с вотумом недоверия, неоднозначна». Военный также обвинил Хана в том, что во время его правления в обществе произошла дискредитация имиджа армии. Многие эксперты отмечают: вне зависимости от того, принимают ли США участие в политическом кризисе в Пакистане или нет, экономическая ситуация в стране продолжит ухудшаться, что в свою очередь может спровоцировать новые масштабные протесты. С нарастанием противостояния увеличивается и вероятность того, что военные все же вмешаются. А учитывая тот факт, что оппозиционные партии, похоже, отказались от антивоенной риторики в своей критике Хана, вероятнее всего они больше не воспринимают силовиков как сторонников уже бывшего лидера страны. Это означает, что военные не будут вмешиваться, чтобы обеспечить политическое выживание Хана. Однако американские аналитики из IHS Global Insight подчеркивают: существуют реальные риски того, что военные могут пойти на прямой захват власти, чтобы сохранить шаткую стабильность в стране до следующих досрочных выборов. Однако это не самый вероятный на сегодня сценарий развития событий. Куда вероятнее, что оппозиция, которая получила власть, будет стараться удержать ее до следующих выборов, чтобы еще больше легитимизировать свое правление. Есть и еще один риск, который сегодня не так активно рассматривается. Пакистанский Институт исследований проблем мира (PIPS) сообщил, что в ближайшие месяцы Техрик-е Талибан Пакистан (Tehrik-e Taliban Pakistan, TTP, террористическая организация, запрещенная в РФ), вероятно, активизирует атаки на пакистанских военных. 30 марта TTP объявила о новом наступлении на силы безопасности страны во время Рамадана после того, как взяла на себя ответственность за нападение на военный комплекс, в результате которого погибли, по меньшей мере, шесть пакистанских солдат. Говоря о долгосрочных перспективах для Пакистана, отметим, что разворачивающийся политический кризис может растянуться на годы, в том числе из-за проблем в сферах экономики и безопасности. Усугубляется ситуация и с клановым устройством политической жизни страны. Хотя основные партии имеют идеологические различия, в них в основном доминируют личность или семьи, что и привело к обвинениям в кумовстве, покровительстве и коррупции и также является поводом для протестов и беспорядков. Американские аналитики подчеркивают в своих докладах, что наилучшим сценарием для Пакистана станет сохранение гражданской власти при условии, что военный блок продолжит сдерживать радикализацию и исламистскую воинственность. При этом отмечается, что страна должна сохранить свой прозападный курс, что подтверждает если не прямое, то косвенное участие США в свержении Хана. Особенно учитывая, что в своих прогнозах они регулярно используют слова «сепаратизм», «демократия», «ценности» и т.д. Неблагоприятным сценарием американцы считают приход к власти радикально-исламистского режима, не испытывающего симпатий к США. При этом возможности Вашингтона по давлению на Исламабад будут существенно ограничены наличием у последнего ядерного оружия. Впрочем, эксперты также констатируют, что в Пакистане сегодня нет лидера, схожего по уровню с иранским лидером Исламской революции Хомейни или его ближайшим соратником Великим аятоллой Хаменеи. Для Москвы события в Пакистане представляют риски главным образом с точки зрения реализации крупных проектов между двумя странами. В первую очередь это - «Пакистанский поток». Несмотря на то, что его пропускная способность сравнительно невелика, всего 12,4 млрд кубометров газа в год (для сравнения: пропускная способность «Турецкого потока» – 31,5 млрд кубометров в год) в условиях, когда необходимо перенаправить голубое топливо на восток, любые трубопроводы важны. Так что неудивительно, что во время визита Хана в Москву «Пакистанский поток» ожидаемо стал одной из ключевых тем переговоров.

Россия-Китай-Индия: неправильный треугольник

Новую конфигурацию мира, которая формируется на наших глазах, будут определять именно эти страны, в которых живет почти половина человечества. 4 апреля пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки в ходе брифинга призналась, что американские власти пытаются уговорить Индию отказаться от увеличения импорта российских энергоносителей. По ее словам, эта тема обсуждалась в ходе недавней поездки заместителя директора Национального экономического совета США Далипа Сингха (этнического индийца – изощренный ход) в Нью-Дели. Псаки подчеркнула: американский эмиссар дал понять, что Индии было бы «не выгодно ускорение или наращивание импорта энергоносителей и других сырьевых товаров из России». Они знают, что нужно Индии. Этакое завуалированное политическое давление в стиле Вашингтона. Примечательно, что США учит Индию, как жить, довольно деликатно, пытаясь больше уговаривать, чем выкручивать руки. С Китаем-то все было ясно с самого начала, раз уж он назначен системным конкурентом США и сам давно получает все новые пакеты санкций по поводу и без. Но американцы долго не могли поверить в то, что Пекин остается верен отношениям стратегического партнерства с Москвой даже после многочисленных предупреждений и угроз со стороны Вашингтона. Хотя, если вспомнить визит Президента России в Пекин и переговоры по душам с председателем КНР Си Цзиньпином 4 февраля, а также последующие заявления китайских официальных лиц - от представителей МИД КНР до главы КНР -, можно было понять, что Китай не собирается уступать давлению США. Обращение российского президента в связи с началом спецоперации на Украине в Китае смотрели 1,1 млрд зрителей. В китайских соцсетях царит пророссийская атмосфера, китайцы вспоминают бомбардировку посольства КНР в Югославии в 1999 году, хвалят Путина и скупают российские товары на маркетплейсах. Тем не менее, встретившись 14 марта с членом Политбюро ЦК КПК, начальником Канцелярии Комиссии ЦК КПК по иностранным делам Ян Цзечи (одна из ключевых фигур в китайской внешней политике), советник по национальной безопасности США Салливан смог лично убедиться, что угрозы, в том числе из его уст, не достигают цели. Ян Цзечи все внимательно выслушал, а в ответ деликатно высказался в том смысле, что Китай и США, как ответственные мировые державы, обязаны способствовать установлению мира на Украине и в Европе в целом. В тот же день в ответ на выпады США спикер китайского МИДа Чжао Лицзянь потребовал от Вашингтона обнародовать информацию о секретных биологических лабораториях на Украине и в других регионах. По его словам, военно-биологическая деятельность на Украине вызывает обеспокоенность мирового сообщества, учитывая, что в стране были созданы десятки биолабораторий, которые действуют в интересах Минобороны США, инвестировавших в них $200 млн. «Американская сторона всегда рекламировала так называемые открытость и прозрачность. Если эта информация ложная, почему бы не опубликовать подробную информацию, чтобы доказать свою искренность? Почему бы не открыть эти биолаборатории для независимого исследования международными экспертами?» — добавил Чжао Лицзянь, смещая акцент в сторону от сотрудничества с Россией. У американцев оставался последний шанс – переговоры на высшем уровне. Китайцы накануне особо подчеркнули, что такой формат запросили США, а они, мол, никогда не отказываются пойти навстречу. Тем более президенту США, который всего-то жаждет личного общения. Но когда 19 марта председатель КНР Си Цзиньпин поговорил с президентом США Байденом, мировая пресса сделала вывод о несбывшихся надеждах Вашингтона. Как написал журнал Politico, переговоры «выявили серьезные разногласия двух лидеров по поводу военной операции России на Украине». Издание констатирует: президент США не смог убедить Си Цзиньпина воспользоваться своим влиянием на президента Владимира Путина, чтобы остановить военную операцию на Украине. Из чего делается такой вывод - понять сложно, переговоры велись по закрытой видеосвязи. А официальная информация Белого дома на этот счет достаточно лапидарна. Байден сказал - короче некуда: «Разговор был хороший». В официальном пресс-релизе написано: «Разговор был сосредоточен на неспровоцированном вторжении России в Украину. Президент Байден изложил взгляды Соединенных Штатов и наших союзников и партнеров на этот кризис. Президент Байден подробно рассказал о наших усилиях по предотвращению вторжения, а затем о реагировании на него ... Он рассказал о последствиях, если Китай окажет материальную поддержку России». Опять угрозы и, судя по всему, безрезультатные. Си Цзиньпин говорил о своем: о необходимости ответственно подходить к решению международных проблем, урегулировать мирным путем кризис, о Тайване, как части Китая, о невмешательстве во внутренние дела КНР. Такова уж вежливая, осторожная китайская дипломатия, которая, особенно в острые моменты, стремится пройти «между струек дождя». Расшифровку китайских дипломатических иероглифов можно найти в заявлениях министра иностранных дел КНР Ван И, который с трибуны самых важных китайских мероприятий года – «двух сессий» ведущих госорганов КНР - подтвердил приверженность Китая стратегическому партнерству с Россией в эти непростые времена. По словам китайского дипломата, эти отношения проверены временем и не подвержены конъюнктуре и давлению третьих стран. Сигнал китайскому бизнесу в России дал посол КНР в России Чжан Ханьхуэй, который, собрав предпринимателей в Москве, дал команду без промедления воспользоваться уходом западных компаний и заполнить образовавшиеся ниши на российском рынке. Благо, у Китая как страны, обладающей практически всеми современными технологиями и производящей половину мировой промышленной продукции, есть что предложить России. Конечно, существует риск вторичных санкций для китайских компаний. Но в Китае, в отличие от США, социализм с национальной спецификой, правят там народная демократия и Компартия. Как бизнесу скажут, так он и будет в конечном счете поступать. Конечно же, исходя из своих интересов, прагматично. Как это будет выглядеть на практике - второй и непростой вопрос. Но пока США заняты попытками «разорвать Россию в клочья», Китай, по официальным данным своей таможенной службы, в январе-феврале 2022 года в 41 раз нарастил торговлю с Корейской Народной Республикой, которая, как известно, уже десятилетия находится под жесточайшими санкциями. В КНР понимают, что стратегически Китай является главной мишенью США. Столкновение этих двух гигантов неизбежно, поэтому у Пекина нет никаких резонов поддаваться на сиюминутные угрозы и посулы Вашингтона и отказываться от стратегического партнерства с Россией. В Пекине внимательно наблюдают за тем, как Запад давит на Россию и примеряют санкции на себя. Это касается и долларового резерва КНР в $ 1.1 трлн, который также, как и российский, будет, если что, конфискован. Это касается и Тайваня, который является частью Китая, а США грозятся защищать его до последнего тайваньца. Это касается многих аспектов торговли КНР-США, объем которой превышает 750 млрд долларов. Ну и так далее, и тому подобное. Короче, Китай давно определился по Украине и не так давно заявил о готовности перейти в расчетах между странами на национальные валюты, а китайские компании расширяют закупки российских энергоносителей... Поняв, что с Китаем все будет непросто, втянуть его в санкционную карусель не удастся, Запад переключился на Индию. Ее годами пытаются использовать в качестве антагониста Китая и склоняют вступить во всякие чисто западные альянсы. При этом Индия остается членом БРИКС и постоянным партнером России, Китая и прочих «незападоцентричных». В нынешних условиях Индия, страна с населением почти в полтора миллиарда и серьезной, динамично развивающейся экономикой, стала особым объектом обхаживаний и уговоров. Индийцам это, похоже, нравится, но они не очень-то уступают ухаживаниям, сохраняя видимость нейтралитета и следуя прагматичному подходу. Они-то знают, что, заняв какую-то сторону, потеряют многие преимущества. За последние пару недель кто только не побывал в Дели! 18 марта там гостил премьер-министр Японии Фумио Кисида. В программе переговоров было много тем, главной из которых для японца, была, конечно, Украина. Однако на пресс-конференции по итогам переговоров индийский премьер Моди об этом даже не упомянул. Приезжала экзальтированная министр иностранных дел Британии Лиз Трасс. А еще советник правительства ФРГ по внешней политике и безопасности Йенс Плотнер. Была даже какая-то украинская делегация, о встречах с которой (да и были ли они?), правда, мало что известно. Цель одна: перетянуть Индию в свои объятья, предлагая различную манну небесную в виде оружия, технологий, нефти и прочего. Дружбу предлагают, в конце концов. В концентрированном виде эту позицию высказала замгоссекретаря США по политическим делам Виктория Нуланд в ходе своего визита в Нью-Дели: «Мы знаем об исторических отношениях России и Индии и сотрудничестве в сфере обороны в то время, когда США не были готовы к такого рода отношениям. Но время сейчас изменилось. Оно изменилось в том, что касается желания США и Европы быть крепкими партнёрами в сфере обороны и безопасности. Мы вместе делаем всё больше и больше в Индо-Тихоокеанском регионе». Ну да, вот и новый военный блок создали – AUKUS. Но Индия не торопится, зная свой интерес, отказываться в угоду конъюнктурным посулам от устоявшиеся отношений с Россией в том числе во многих предлагаемых Западом сферах. В Дели говорят: мы рассмотрим все предложения, но рвать на себе рубаху не будем. Проявление этой позиции можно было увидеть в ходе недавнего визита министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Дели, которого принимали на высшем уровне. Выражаясь дипломатическим языком, стороны подтвердили приверженность отношениям стратегического партнерства. «Дружба - ключевое слово, чтобы описать историю наших отношений», - обрисовал ситуацию Лавров. По его словам, пытаясь «языком шантажа и ультиматумов» навязать антироссийскую политику другим странам, США не разбираются в их национальной идентичности. Взаимодействие Москвы и Нью-Дели «не зависит от каких-то конъюнктурных методов диктата и шантажа» со стороны Вашингтона. Что-то похожее на китайско-российский альянс: старый друг лучше новых двух. Эта поговорка по-китайски и на урду имеет тот же смысл. Последующие шаги Дели известны: заявление об увеличении закупок российских энергоносителей, о готовности к расширению взаиморасчетов в национальных валютах. И так далее. Почти незаметным остался неофициальный визит в Дели министра иностранных дел КНР Ван И. А между прочим, это был первый контакт на высоком уровне с 2020 года, с момента очередных китайско-индийских пограничных стычек. Пекин, ради консолидации неамериканоцентричных стран, готов забыть противоречия с Дели. Но китайский министр ездил не за этим, а по значительному поводу: подготовить почву для личной встречи председателя КНР Си Цзиньпина и премьер-министра Индии Нарендра Моди в рамках очного саммита БРИКС и встречи в формате Россия-Индия-Китай, которые должны состояться осенью в Пекине. Неправда ли неожиданный ход с учётом напряжённых отношений Индии и Китая, имеющих множество взаимных претензий? А на саммите БРИКС, в границах которого проживает 43% населения планеты, встретятся лидеры Бразилии, России, Индии, Китая, Южной Африки. Эти страны производят львиную долю мировой продукции, в отличие от государств, производящих много денежных единиц. По этому поводу официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь опубликовал шутливую карту мира в представлении западных политиков. На ней в безбрежном океане бултыхаются США и их ближайшие союзники – Западная Европа и Австралия. Карта снабжена подписью: «Когда Запад говорит о «международном сообществе», он имеет в виду лишь узкую группу стран». Тогда-то в Пекине, по-видимому, и станут всерьез обсуждаться вопросы будущего устройства этого нового мира, контуры которого пока не вполне ясны. А есть еще Шанхайская организация сотрудничества, ЕАЭС и другие. С разрывом нормальных отношений с Россией время перестало работать на Запад. Не только промышленные, но и финансовые центры перемещаются на Восток. Фото: eastasiaforum.org Автор: Михаил Морозов, обозреватель газеты «Труд».

Байден оставляет Афганистан без денег

11 февраля президент США Джо Байден подписал распоряжение, согласно которому будут изъяты активы Центрального банка Афганистана – около семи миллиардов долларов. При этом порядка половины этих средств, а точнее $3,5 млрд, планируется потратить на оказание гуманитарной помощи афганскому народу, а отставшие средства направить в качестве компенсаций семьям жертв теракта 11 сентября 2001 года. Подразумевается, что после блокировки всех активов афганского Центробанка деньги будут переведены на счета Федерального резервного банка Нью-Йорка. Таким образом, американцы намерены фактически лишить правящий сегодня в Афганистане Талибан (запрещенная в РФ террористическая организация) каких бы то ни было финансовых резервов. В американской администрации сообщили: «Соединенные Штаты ввели санкции против талибов и «Сети Хаккани» (запрещенная в РФ террористическая организация), в том числе за действия, которые угрожают безопасности американцев, такие как захват наших граждан в заложники». Напомним, предыдущие власти Афганистана разместили более $7 млрд в валюте, золоте и облигациях в Федеральном резервном банке Нью-Йорка еще до прихода к власти Талибана в августе 2021 года после бегства из страны американских военных. При этом около 9 миллиардов долларов США в афганских международных резервах изначально хранились в финансовых структурах Запада (в основном в США) и до сих пор были заморожены, учитывая отказ стран де-юре признать правительство Талибов. Блокировка финансов со стороны США не первый подобный прецедент, стоит вспомнить хотя бы, как в 2019 году американцы ввели санкции против государственной венесуэльской компании PdVSA, запретив американским фирмам перечислять средства на ее счета. Тогда по оценкам Вашингтона, Венесуэла должна была потерять также около $7 млрд, а в дальнейшем в результате потери рынка – еще по $11 млрд ежегодно. Эксперты британского аналитического центра Economist Intelligence Unit (EIU) считают, что решение Байдена направлено на попытку найти решение гуманитарной катастрофе, разразившейся в Афганистане из-за краха банковской системы, отсутствия потоков иностранной помощи и инвестиций, которые ранее составляли большую часть годового финансового бюджета. При этом американцы, как отмечают аналитики, не намерены сегодня иметь дел с Талибаном. Впрочем, сегодня еще очень рано говорить о том, что инициатива «сонного Джо» близка к реализации. Для начала такое решение в американских реалиях должно будет преодолеть длительную юридическую трясину, так как право правительства США таким образом завладеть резервными активами другой страны будет предметом судебного разбирательства. А это – как минимум месяцы, а то и больше. Впрочем, тут стоит отметить, что первый «раунд» судебных проволочек уже был выигран, когда 150 граждан США, родственников жертв теракта 11 сентября, заявили, что правительство задолжало им около 7 млрд долларов, а федеральный судья одобрил на этом фоне подобное изъятие средств. Решение выделить 3,5 миллиарда долларов США – а это на минутку около 17-18% ВВП Афганистана в 2019 году – на компенсацию за нападения 2001 года является весьма спорным. Бывший президент Афганистана Хамид Карзай назвал это «зверством» против афганского народа. Афганские группы, проживающие в США, описали это как «кражу государственных средств». При этом в EIUвыражают сомнение, что изъятые средства, а также деньги, собираемые для афганцев различными организациями, будут своевременно использованы для оказания помощи населению в трудную зиму. Тем не менее, часть этих денег может быть использована для поддержки сельского хозяйства позже в этом году, что в некоторой степени поможет стабилизировать ситуацию. При этом ожидаемо в EIU не замечают, что причиной прихода к власти Талибана изначально и стали Соединенные Штаты, а отказ сегодня администрации иметь с радикалами хоть какие-то контакты, а также блокировка средств предыдущих властей Афганистана, в первую очередь, бьет по простым жителям этого государства, а не по руководству террористической группировки. На фоне непризнания правительства талибов дальнейшее затягивание и откладывание помощи Афганистану означает, что нехватка продовольствия в стране будет лишь усугубляться, а миллионы людей окажутся на грани голода. В Институте Ближнего Востока (ИБВ) в свою очередь отмечают, что большая часть денег Центробанка Афганистана состоит из поступлений от различных валютных фондов за тот период, пока США контролировали ситуацию в стране и пытались стимулировать экономику различными выплатами. В результате хоть формально средства и принадлежат Кабулу, но он должен их выплатить коммерческим банкам. Еще около полумиллиарда долларов – это сбережения простых афганцев. В результате может сложиться ситуация, при которой деньги у Афганистана забрали, а долги остались, и коммерческие организации вряд ли их спишут по собственной воле. Особенно учитывая тот факт, что талибы уже не раз заявляли, что претендуют на деньги бывших властей страны. Изымая деньги Кабула, в США при этом отмечают, что американские налогоплательщики и частные компании уже потратили более 516 млн долларов, только начиная с августа 2021 года, а в январе 2022 объявили о выделении еще 308 млн для помощи Афганистану. Более того, уже создана целая сеть различных организаций для оказания поддержки афганцам, которая используется для распределения гуманитарных пожертвований – от воды и продуктов питания до услуг в сфере здравоохранения и санитарии. Добавим, что после прихода к власти Талибана экономика Афганистана по различным подсчетам уже потеряла порядка 30%, а восстанавливать ее некому – инженеры, чиновники, эксперты, экономисты и масса других специалистов просто сбежали из страны летом 2021. В результате ООН сообщает, что около половины всего населения, то есть порядка 19 млн человек, столкнулось с проблемой нехватки продовольствия. Талибы даже официально заявили, что, если Афганистану не будет оказана масштабная гуманитарная помощь, вероятнее всего, многие решат покинуть страну, создавая новый миграционный кризис в мире. Однако, как отмечают аналитики ИБВ, ссылаясь на ряд американских экспертов, даже если Соединенные Штаты разморозят все $7 млрд прошлых властей Афганистана, это не поможет справиться стране с глубокими структурными проблемами и противоречиями.

Москва и Пекин начинают совместное освоение Евразии

Совершенно очевидно, что нынешний кризис вокруг Украины приведет к существенному переформатированию всей системы международных отношений, причем не только в том, что касается геополитики, но также и геоэкономики. Собственно, о начале «новой эпохи» и было заявлено на российско-китайском саммите в Пекине. Думается, ее основное содержание заключается в том, что две ведущие евразийские державы – Россия и Китай – приступают к совместным, максимально скоординированным действиям по «освоению» Евразии. Это то, что скрывается под иероглифами «Большое Евразийское партнерство», «сопряжение евразийской экономической интеграции и строительства Экономического пояса Шелкового пути», «российско-китайская дружба без границ» и т.п. При этом можно полагать, что практические действия по реализации новой стратегии не заставят себя ждать. Так, сразу после российско-китайского саммита в Пекине было объявлено о подготовке визита в Москву премьер-министра Пакистана Имрана Хана. Представляется, что речь не идет о простом совпадении, и грядущие переговоры пакистанского лидера в Кремле могут иметь немалое значение в контексте складывания новой системы международных отношений, о которой говорили главы РФ и КНР Владимир Путин и Си Цзиньпин. Дело в том, что Исламабад – один из ближайших и ведущих союзников Пекина в реализации инициативы «Один пояс, один путь». Именно в Пакистане ведется наиболее активная работа по созданию инфраструктуры, дающей Китаю прямой выход к Индийскому океану. А поскольку одной из несущих конструкций нового мирового порядка по российско-китайскому замыслу должно стать «параллельное и скоординированное формирование Большого Евразийского партнерства» и строительство «Пояса и пути» с целью повышения уровня «взаимосвязанности между Азиатско-Тихоокеанским и Евразийским регионами», можно полагать, что Пакистан готовится стать пилотной площадкой, на которой такое «скоординированное формирование» будет отрабатываться. При этом немаловажно, что совсем недавно Москву посетил Ибрахим Раиси, президент Ирана, страны, которая заключила с Китаем соглашение о долгосрочном стратегическом партнерстве. Прибавьте к этому фактор Афганистана, только что освободившегося от западного присутствия и максимально заинтересованного в установлении отношений конструктивного взаимодействия с соседями, – и в результате получится достаточно широкое поле для «сопряжения» российской и китайской стратегий с участием ведущих региональных игроков. Основываясь на скупых сообщениях прессы о предстоящем визите Имрана Хана, можно предположить, что одной из центральных тем обсуждений станет реализация проекта «Пакистанский поток» – газопровода, который должен связать порт Карачи на побережье Индийского океана с северными провинциями Пакистана. Россия в рамках этого проекта взяла бы на себя строительство этой стратегически важной для Исламабада магистрали, внеся тем самым свой вклад в укрепление инфраструктуры, создаваемой на основе китайско-пакистанских программ в рамках «пояса и пути». Отметим, что Исламабад не раз выражал свое возмущение стремлением США сорвать развитие его сотрудничества с Пекином. Поэтому вполне можно ожидать, то он продолжит свой дрейф в сторону от американского влияния с тем, чтобы встроиться в геополитическую и геоэкономическую систему, формируемую РФ и КНР. Правда, российская роль в данном случае может в чем-то показаться «второстепенной», ибо не сулит, на первый взгляд, экспортных возможностей, о которых, как правило, идет речь, когда заговаривают о «потоках» в исполнении российских газовиков. Действительно, «Пакистанский поток» отличается от своих собратьев – двух «Турецких» и двух «Северных» потоков. Он рассчитан на транспортировку регазифицированного СПГ от порта к потребителям. Но не следует упускать из вида, что этот газопровод создаст нового крупнейшего покупателя газа в Южной Азии: ведь проекты «пояса и пути» требуют очень много энергии. Ко «входу» в «Пакистанский поток» устремятся поставщики, прежде всего – Катар и Иран. При этом Катар вполне может переориентировать на поставки в Карачи те объемы, что хотели бы закупать у него европейцы в своем стремлении избавиться от монополии российского газа на своем континенте. В случае реализации такого сценария выгода для России будет очевидной. Что касается Ирана, то своими поставками газа соседнему Пакистану он вполне мог бы оплачивать стоимость оружейных и иных контрактов, заключенных с Россией (ибо валюты для этого у него все равно нет). Иными словами, не исключено, что газ – даже иранский, – который будет поступать в Пакистан, будет зачитываться как российский, и именно Россия будет получать экспортную выручку за него. Комбинация, хотя и выглядит сложной, тем не менее, не нова и давно отработана: схожий механизм, например, использовался в рамках программ «нефть в обмен на продовольствие» или в «своповских» нефтяных сделках Ирана с Казахстаном. Проект «Пакистанский поток» интересен еще и тем, что при его реализации могут быть опробованы новые механизмы, нивелирующие санкционные запреты, которые Запад уже ввел или намерен вводить в будущем против России, или Китая, или стран, сотрудничающих с ними. Но можно взглянуть на ситуацию еще шире и вспомнить о давно вынашиваемом проекте газопровода ТАПИ (Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия). Он до сих пор не был начат главным образом по причине нестабильности в Афганистане, которая в значительной степени была результатом западного вмешательства и военного присутствия. Теперь же, когда этот дестабилизирующий фактор снят, есть основания полагать, что общая заинтересованность соседей Афганистана в стабилизации ситуации в этой стране создаст базу для их сотрудничества. Во всяком случае, нет видимых предпосылок к соперничеству на афганской почве между Россией, Китаем, Ираном и Пакистаном. Отметим, что к Афганистану вполне можно отнести такую цитату из российско-китайского Совместного заявления: «Россия и Китай выступают против действий внешних сил по подрыву безопасности и стабильности в общих сопредельных регионах, намерены противостоять вмешательству внешних сил под каким бы то ни было предлогом во внутренние дела суверенных стран…» Так что совершенно не исключено, что перспективы ТАПИ становятся более реальными. Конечно, его строительство – не вопрос завтрашнего дня. Тем более, что пока не известна позиция Индии, которая вряд ли настроена на содействие успешному развитию китайско-пакистанских программ и у которой, наверное, есть собственный взгляд на афганские дела. Однако, как бы там ни было, но реализация «Пакистанского потока» может придать импульс и проекту ТАПИ. А это, в свою очередь, будет означать для России открытие – с опорой на сотрудничество с КНР – еще одного направления «энергетической дипломатии» – южноазиатского (в дополнение к европейскому и китайскому). Основываясь на логике «сопряжения» усилий РФ и КНР, можно выдвинуть и еще одну гипотезу, касающуюся отношений с Европой и Западной Азией. Заключение нового крупномасштабного газового контракта с Китаем позволит России снизить критическую зависимость от экспорта «голубого топлива» в ЕС и даст возможность для переформатирования механизмов сотрудничества с Европой в этой сфере. Речь, как думается, может идти о частичном отказе Москвы от роли главного оператора поставок газа (чего давно добивается Брюссель). До сих пор такой шаг выглядел крайне нежелательным: не было достаточного поля для маневра, да и неизбежные потери было нечем компенсировать. А, кроме того, не было приемлемого для Москвы партнера, с которым можно было бы создать совместного оператора. Как мы видели, теперь поле для маневра должно появиться благодаря расширению поставок газа в Китай. Что же касается партнера, то его Москва выращивала в течение нескольких лет; представляется, что это – Турция, которую президент Реджеп Тайип Эрдоган давно намерен превратить в главный газовый хаб для Евросоюза. Вероятно, о масштабах всего ЕС говорить пока рано, но для многих стран Южной и Юго-Восточной Европы Анкара вполне в состоянии быть ведущим газовым оператором. Через турецкую территорию уже проложены магистрали из России, Азербайджана, Ирана. В перспективе – новые маршруты из Туркменистана, Персидского залива, с шельфовых месторождений Восточного Средиземноморья. И что любопытно: реализация этих перспектив очень во многом зависит от взаимодействия с Россией. Ведь трубу из Туркменистана придется вести по дну Каспия, а это невозможно без одобрения Москвы (и – добавим – отсутствия возражений со стороны Пекина). Труба из Залива пройдет через территорию Сирии, что также потребует согласования в Кремле. Что до разработки и транспортировки газа в Средиземном море, то они будут незаконными до тех пор, пока прибрежные страны не разграничат свои воды и шельф. И тут не обойтись без прямого и активного участия Дамаска – союзника Москвы. Одним словом, возникает устойчивое ощущение, что для того, чтобы стать полноценным газовым хабом, Турции не обойтись без поддержки и содействия России. И почему бы не предположить, что получить такую поддержку Анкара сможет, согласившись на создание на партнерских началах совместного с Россией газового оператора на южно-европейском направлении? Учитывая характер отношений двух стран, такое предположение не выглядит фантастичным – но только в том случае если такой план будет поддержан Пекином. Ибо тут очень многое зависит от того, какими видят китайцы место и роль Турции в рамках «Пояса и пути». Это обстоятельство – обязательность учета мнения Китая – выглядит неким ограничителем, накладываемым Пекином на действия Москвы, как будто Россия выступает младшим партнером, зависящим от благосклонности китайских стратегов. Возможно, сами китайцы были бы не прочь представить ситуацию именно в таком свете. Но это едва ли соответствует действительности. Китай не менее заинтересован в российской поддержке, нежели Россия – в китайской. Дело тут в том, что, по-видимому, реализация стратегии «Пояса и пути», с которой Пекин накрепко связал свое будущее, прошла некую «точку невозврата». Остановиться или даже замедлить темпы уже нельзя. Работать в одиночку невозможно по определению – эта стратегия изначально носит глобальный характер. И на нынешний момент сложилась ситуация, при которой Россия является единственным крупным заинтересованным партнером Поднебесной. Нет сомнения, что так будет не всегда; в какой-то момент ситуация изменится. Однако сейчас у России и Китая есть все возможности для плодотворной совместной работы, нацеленной на «скоординированное формирование Большого Евразийского партнерства и строительство «Пояса и пути» в интересах развития региональных объединений, двусторонних и многосторонних интеграционных процессов на благо народов Евразийского континента». Фото: twimg.com

В Китай выстроилась очередь из ближневосточных министров

Покуда Запад и Россия выясняли свои отношения (а Россия при этом еще и спасала Казахстан от нашествия террористов), Китай устроил «дни открытых дверей» для гостей из Ближнего Востока. В течение прошлой недели в КНР побывали министры иностранных дел Саудовской Аравии, Кувейта, Бахрейна, Омана, Турции, Ирана, а также Генеральный секретарь Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Наряду с этим китайцы подписали соглашения с Сирией и Марокко относительно реализации инициативы «Один пояс, один путь», а с Ираком – контракт на строительство крупнейшего в регионе нефтеперерабатывающего завода. Первыми в Поднебесной были приняты арабы Залива. Они провели здесь пять дней – с понедельника по пятницу. Что само по себе является необычным: как правило, главы внешнеполитических ведомств надолго из своих столиц не отлучаются, им для переговоров достаточно суток-полутора. А тут – почти целая неделя в гостях! Видимо, немало было тем для весьма серьезных обсуждений… И кто знает, с кем они успели повидаться в китайской глубинке (принимали их не в Пекине, а в городке Уси – в нем нет и миллиона жителей – в провинции Цзянсу)… В сообщениях (довольно скупых на детали) о состоявшихся переговорах особый акцент делался на коллективном характере визита четырех арабских министров и Генсека ССАГПЗ, что должно было продемонстрировать единство этой организации. Этот замысел отчасти удался: было принято совместное коммюнике, в котором шла речь о «необходимости установления отношений стратегического партнерства» между Советом Залива и КНР, а также о «скорейшем начале переговоров» по вопросу создания зоны свободной торговли. Однако этот документ стал результатом двусторонних переговоров между Министром иностранных дел Китая Ван И и Генсеком ССАГПЗ Наифом ан-Наджрафом. В таком же – в раздельном – режиме прошли встречи и с каждым из четырех арабских министров. О каких-либо совместных заседаниях не сообщалось, групповые фото не публиковались. Есть основания полагать, что это обстоятельство – равно как и отсутствие в составе арабской делегации представителей Катара и ОАЭ – свидетельствует о проблемах, сохраняющихся в рядах Совета Залива, несмотря на усилия, которые были предприняты накануне и в ходе недавнего 42-го саммита организации (о котором мы уже писали ранее). Так, похоже, что не изжиты разногласия с Катаром, и Доха не готова к тому, чтобы выступать одним фронтом со своими братьями и соседями в столь серьезном и ответственном деле, как налаживание стратегического партнерства с новой глобальной державой – КНР. Что касается Эмиратов, то здесь ситуация несколько иная. Абу-Даби предпочитает проводить все более и более самостоятельную политику без оглядки на соседей и особенно на традиционного регионального лидера – Саудовскую Аравию. Вот и c Пекином у ОАЭ сложилась собственная система связей, пожалуй, наиболее продвинутая среди арабских государств Залива. Но именно здесь и произошел весьма серьезный сбой. Дело в том, что китайские товарищи получили от эмиратских властей разрешение на строительство огромного торгового порта и не мешкая принялись за работу. Однако недавно американская разведка вдруг обнаружила, что порт этот вполне может быть использован в качестве военной базы. Вашингтон потребовал строительство остановить, что Эмираты тут же исполнили. Китайцы не стали поднимать шум (пока). Но все равно, после такого конфуза ехать к ним в гости было неудобно: пришлось бы прятать глаза, разводить руками, вздыхать и бормотать, мол, «мы что-нибудь придумаем». Заметим попутно, что совсем недавно американцы обнаружили, что Китай вроде бы помогает Саудовской Аравии налаживать производство баллистических ракет. К чему может привести эта история, пока не ясно… Как бы там ни было, но многодневный визит арабской министерской делегации в Поднебесную продемонстрировал всему миру: Пекин намерен в полной мере воспользоваться преимуществами ситуации, порожденной неспособностью США сохранять свою гегемонию в Заливе и на Ближнем Востоке в целом. При этом он может быть уверен, что аравийские монархии нуждаются в нем куда больше, чем он в них. Ибо главное, что он предлагает им, – это не только и не столько инвестиции, технологии или зона свободной торговли. И даже не оружие или гарантии безопасности. Главное – это возможность встроиться в глобальную стратегию, которая могла бы обеспечить новому поколению шейхов смысл существования, осознанную связь с будущим. Полвека назад Америка предоставила отцам-основателям нефтяных княжеств место и роль в своей глобальной стратегии, срок годности которой, по-видимому, истекает. Сегодня на место Вашингтона претендует Пекин, сумевший сформулировать собственное альтернативное действительно глобальное и действительно стратегическое видение мира и перспектив его развития. И в этом он опережает англосаксов, чья концепция будущего только начинает обретать более или менее четкие очертания: «зеленая повестка», противостояние Китаю (АУКУС) и России, борьба с угрозой новых эпидемий, права меньшинств… Китайское предложение выглядит более практичным и прагматичным, менее политизированным. Но англосаксонская исходит от традиционных покровителей – патронов, чьи методы и интересы уже знакомы, понятны, привычны. В результате арабы оказываются перед трудным выбором. Но долго раздумывать им китайцы не дадут. Во-первых, 13-го января в Дамаске был подписан меморандум о присоединении Сирии к инициативе «Один пояс, один путь». А за неделю до этого такой же документ был подписан с Марокко. Это недвусмысленно говорит о твердости и неотвратимости намерений Китая. А во-вторых, Пекин ясно показал, что кроме арабов на Ближнем Востоке есть, с кем иметь дело: в течение тех пяти дней, что в Китае гостили аравийские министры, Поднебесную посетили их коллеги из Турции и Ирана. Глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу прибыл в Уси в среду 12-го января. Основными итогами его переговоров с Ван И стало подтверждение того, что Анкара не намерена участвовать в розыгрыше «уйгурской карты» в отношениях Запада с КНР. При этом китайская сторона выразила надежду, что Турция приложит усилия к тому, чтобы подобную позицию по уйгурскому вопросу заняли и другие исламские страны. Со своей стороны, Китай обещал нарастить объемы импорта турецких товаров (что весьма актуально, учитывая те проблемы, что испытывает сейчас турецкая экономика). А в пятницу (последний день пребывания арабов) на переговоры с Ван И приехал Хоссейн Амир Абдоллахиан, министр иностранных дел Ирана. Его визит был обставлен особым информационным сопровождением: в китайской прессе была опубликована его статья, где отношения КНР и ИРИ рассматривались как отношения двух древнейших мировых цивилизаций. При этом акцент был сделан на перспективах реализации заключенного двумя странами соглашении о всеобъемлющем сотрудничестве (Comprehensive Cooperation Plan), рассчитанном на 25 лет. Это соглашение было подписано в прошлом году, но в действие было введено именно по итогам переговоров Ван И и Хоссейна Абдоллахиана. О его содержании мало что известно, кроме того, что оно охватывает области экономического, торгового, инвестиционного сотрудничества, равно как и сферы безопасности, военного и политического взаимодействия. В любом случае понятно, что Иран открывает Китаю широкий выход в регион Персидского залива и Аравийского моря, с чем страны арабского берега Залива будут вынуждены считаться. Считаться с этим придется и другим международным игрокам, имеющим свои ставки в регионе, в том числе США, Британии и – России, которая приложила немало усилий, чтобы вернуть себе позиции на Ближнем Востоке. В политическом и военном плане это во многом удалось. Чего не скажешь об экономике. Складывается впечатление, что основные экономические выгоды от изменения ситуации в регионе намерен получить именно Китай, создающий прочные основы для своего долгосрочного присутствия здесь. Конечно, российские компании тоже получают новые возможности, открывая для себя заново рынки Сирии, Ирака, Египта, расширяя сотрудничество с Ираном и осваивая новые горизонты в Эмиратах, Саудовской Аравии, Катаре. Но это – поистине капля в море по сравнению с тем, чего добивается Китай, не сделавший ни единого выстрела и не пославший ни одного солдата на землю Ближнего Востока. Думается, что приходит время для работы над сопряжением китайской и российской стратегий в этом регионе. Пекин должен понимать, что преимущества его положения в очень значительной степени зависят от военно-политической роли России. Москва располагает не менее развитой и эффективной сетью влияния, и без учета ее интересов будет проблематично сохранить стабильность и безопасность здесь на уровне, необходимом для строительства светлого будущего по китайским проектам. Но первый шаг – за Россией. Ей нужно четко определить и сформулировать свои интересы – в данном случае, по преимуществу экономические – на Ближнем Востоке и в Персидском заливе.

Япония и Австралия подписали крупное соглашение о безопасности

6 января премьер-министр Австралии Скотт Моррисон и его японский коллега Фумио Кисида подписали Соглашение о взаимном доступе (RAA), договор об обороне и безопасности, направленный на укрепление союза между двумя странами. Будучи членами возглавляемой США группы Quad (наряду с Индией), обе страны (Австралия и Япония) уже и так считали себя союзниками в регионе. Так, еще в 2007 году Токио и Канберра подписали совместную декларацию о сотрудничестве в области безопасности, стремясь согласовать такие вопросы, как безопасность границ, контртеррористические операции и оборонные миссии за рубежом. Тем не менее, как отмечают британские эксперты из аналитического цента Economist Intelligence Unit (EIU), RAA направлен на развитие этих отношений, позволяя вооруженным силам Австралии и Японии использовать военные базы друг друга без каких-либо проблем и гарантируя, что военные двух государств смогут проводить более сложные учения в регионе. Можно констатировать, что RAA устанавливает законодательную основу для повышения совместимости и возможностей между Австралийскими силами обороны (ADF) и Силами самообороны Японии (JSDF) во время военных учений и операций по ликвидации последствий стихийных бедствий. После вступления в силу, соглашение позволит нарастить количество и масштабы двусторонних учений между Австралией и Японией в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а также облегчит участие Австралии в многосторонних учениях, к примеру, в ежегодных военно-морских учениях «Малабар», в которых принимают участие США, Япония и Индия. Соглашение о взаимном доступе стало вторым крупным оборонным документом, подразумевающим совместный военный доступ, который Япония подписала после того, как страна достигла договоренностей с Соединенными Штатами (Соглашение о статусе сил с Соединенными Штатами), в рамках которых американцы могут держать военные корабли, войска и вооружения на территории азиатского государства. При этом в EIU добавляют, что Япония по-прежнему руководствуется своей пацифистской конституцией, которая устанавливает жесткие ограничения на развитие и развертывание ее вооруженных сил. Впрочем, тут стоит отметить, что подобная конституция появилась не из-за миролюбивых взглядов японских политиков, а в результате разгрома страны во Второй мировой войне и не отражает в полной мере реальные намерения властей в Токио. Желание вернуть себе Курильские острова тому яркий пример. Как и Япония, Австралия рассматривает США в качестве своего главного партнера в области безопасности – факт, который был подтвержден подписанием соглашения AUKUS в 2021 году. Более того, уже 7 января глава МИД Японии Есимаса Хаяси и министр обороны Нобуо Киси провели виртуальную встречу в формате «2+2» с госсекретарем США Энтони Блинкеном и главой Пентагона Ллойдом Остином для обсуждения вопросов региональной безопасности. «Министры выразили свою обеспокоенность тем, что продолжающиеся усилия Китая по подрыву основанного на правилах порядка создают политические, экономические, военные и технологические проблемы для региона и всего мира. Они приняли решение работать вместе для сдерживания и, в случае необходимости, реагировать на дестабилизирующую деятельность в регионе», – говорится в совместном заявлении по результатам встречи. Что важнее, еще перед началом переговоров Энтони Блинкен заявил, что США и Япония планируют заключить новое оборонное соглашение и подчеркнул, что альянс Вашингтона и Токио «должен не только укреплять имеющиеся инструменты, но и разрабатывать новые». Впрочем, вернемся к RAA. По мнению британских аналитиков из EIU, толчком к этой сделке послужили «амбиции Китая в регионе». При этом поводом называется «предполагаемая агрессия Пекина против Тайваня, а также продолжающиеся споры с азиатскими странами в Южно-Китайском море». Политические связи между Австралией и Китаем ухудшаются в течение нескольких лет, причем первая критикует политику последнего в Гонконге, а также «связь» Пекина с пандемией COVID-19. Тем временем Пекин заявляет, что австралийские политики виновны «в превышении полномочий». Вместе с подписанием AUKUS и ужесточением внутреннего законодательства, в том числе регулирующего иностранные инвестиции, Австралия закладывает основу для долгосрочного дистанцирования от своего крупнейшего экспортного рынка. В целом версию британцев подтверждают и американские эксперты из IHS Global Insight, которые констатируют, что хотя в RAA прямо не упоминается материковый Китай, Моррисон и Кисида в совместном заявлении, опубликованном после саммита, выразили «серьезную озабоченность ситуацией в Южно-Китайском море», а также подтвердили свое «решительное возражение против незаконных морских претензий и действий Китая» Как результат, в EIU заявляют, что подписание RAA подтверждает существующие прогнозы их аналитиков о том, что антикитайские настроения в Азии будут расти в ближайшие годы среди стран, лояльных по отношению к США. В свою очередь в Global Insight считают, что в 2022 году администрация Кисиды продолжит стремиться к улучшению двустороннего сотрудничества в области безопасности с различными партнерами и вести работу над новыми межгосударственными документами о передаче военной техники, а также дальнейших договоров, направленными на укрепление практического сотрудничества в области безопасности. RAA не нуждается в одобрении парламентом Австралии, но, скорее всего, получит одобрение парламента в Японии во время его очередной сессии, начинающейся в середине января 2022 года. И хотя само соглашение вряд ли вызовет ответные действия китайского правительства в отношении Австралии и Японии, но, если за договором последует усиление участия двух стран в вопросах, которые Пекин считает своими «красными линиями», к примеру, усиление присутствия в Южно–Китайском море или совместные военные учения с Тайванем, Пекин будет вынужден предпринять ответные действия. Вероятнее всего – экономические, а точнее – ввести торговые ограничения. Новое соглашение между Японией и Австралией, несомненно, направлено, в том числе, и на углубление интеграции Токио с новым американским альянсом– AUKUS, который необходимо рассматривать в первую очередь как противовес китайскому влиянию и военной мощи в регионе. Не секрет, что в настоящее время основным приоритетом американской внешней политики является противостояние с Поднебесной. Ради концентрации сил на этом направлении Вашингтон ослабляет свое присутствие на Ближнем и Среднем Востоке, примером чему является вывод войск из Афганистана. Даже начало переговоров с Россией по вопросам безопасности многие эксперты рассматривают именно в контексте наращивания американцами сил на китайском направлении. Внедрение Токио в оборонный альянс AUKUS и подписание RAA стоит рассматривать именно в контексте консолидации сил США в противостоянии с Пекином. И риторика участников во время переговоров 7 января, равно как и после них, лишь подтверждает подобный сценарий.

AUKUS: обстановка в Индо-Тихоокеанском регионе будет обостряться

16 сентября Соединенные Штаты Америки, Великобритания и Австралия объявили о создании расширенного трехстороннего партнерства в области безопасности, уже известного как AUKUS. Согласно официальному заявлению лидеров трех стран, которое было опубликовано Белым домом, новый оборонный альянс позволит его членам поддерживать интересы в сферах обороны и безопасности, а также наращивать обмен информацией и технологиями, углублять технологическую интеграцию и укреплять цепочки поставок оборонной продукции. Первой инициативой AUKUS стала сделка, согласно которой Австралия приобретет для своего Королевского военно-морского флота американские атомные подводные лодки. Точнее, первые подлодки, может быть, и будут приобретены. Остальные же будут строиться непосредственно в Австралии по технологиям и из комплектующих США. Что интересно, в Канберре до этого уже запланировали приобретение субмарин у Франции. Правда не атомных, а дизельных, но их постройка уже была начата Парижем. Так что выходит, что Вашингтон попросту перебил многомиллиардный контракт у своих же партнеров по НАТО. Вышло у американцев, как всегда, не очень красиво. Ведь на подобные «перехваты» сделок и в бизнесе смотрят косо, не то, что в большой политике, в отношениях между странами, которые считаются «стратегическими партнерами» и даже «союзниками». Негативно встретили новость о том, что Австралия получит атомные подводные лодки, да еще с ракетами, которые также входят в первую сделку AUKUS, в Китае. Представитель Министерства иностранных дел КНР Чжао Лицзянь заявил, что подобные действия Вашингтона и его союзников являются угрозой не только региональной стабильности, но и миру в целом, а также подчеркнул, что США ведут «холодную войну» против Поднебесной. Оценивая перспективы создания нового альянса, эксперты американского аналитического центра IHS Global Insight отмечают, что AUKUS, скорее всего, был инициирован Австралией, подчеркивая более широкую стратегию по расширению и укреплению экономического и военного присутствия Канберры в Индо-Тихоокеанском регионе. За последние два-три года Австралия постепенно наращивала взаимодействие со странами Индо-Тихоокеанского региона, в первую очередь, стремясь к более тесным экономическим связям и контактам в области безопасности с Индией, Индонезией, Японией и Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) в целом. В данном контексте AUKUSсогласуется с этой стратегией и, скорее всего, получит межпартийную внутреннюю поддержку в Австралии. При этом американские аналитики отмечают, что ухудшение отношений между Канберрой и Пекином также, вероятно, являются одним из факторов создания альянса. За последние годы две страны ввели друг против друга ряд экономических санкций. Так, Поднебесная приостановила всю деятельность в рамках Китайско-австралийского стратегического экономического диалога, сигнализируя о своем намерении ограничить долгосрочную роль Австралии в качестве своего ведущего экономического партнера. Канберра в свою очередь отменила два проекта китайской инициативы «Один пояс – один путь», которые ранее были одобрены штатом Виктория. А Пекин приостановил закупки австралийского СПГ, поддержав тем самым экспорт туркменского сырья, которое поступает в КНР по магистральным газопроводам. Возвращаясь к теме отмены контракта на строительство Францией подводных лодок, добавим, что, как отмечают в IHS Global Insight, хотя Канберра в своих стратегических оборонных доктринах в 2020 году и взяла курс на развитие своих возможностей на основе укрепления интеграции с Соединенными Штатами, ключевым фактором приобретения субмарин у Вашингтона, стоит расценивать возможность последующей модернизации атомных подводных лодок. Немаловажным фактором в американо-австралийской сделке являются поставляемые в виде бонуса крылатые ракеты «Томагавк». Кроме того, приобретение атомных подлодок позволит флоту Австралии проводить скрытые операции на большей дальности и более длительные по времени. Тем не менее, в реальности подобный сценарий может реализоваться еще не скоро. По графику подлодки поступят лишь в 2040 году. Да и вооружить атомные подводные лодки Австралии ядерным оружием якобы пока не планируется. Во всяком случае, согласно официальным заявлениям. Однако если принять во внимание тот факт, что в рамках AUKUS предполагается расширение военного присутствия США на территории Австралии и, плюс к существующей, строительство нескольких новых баз, исключить возможность того, что на одной из них будут храниться ядерные боеголовки для «Томагавков», пусть и под американским контролем, нельзя. Тем более, что за примером ходить далеко не надо. До недавнего времени ядерные заряды хранились в Турции, и по сей день – хранятся в Германии. Во Франции Министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан назвал действия американцев и австралийцев «ударом в спину». После чего Париж немедленно отозвал своих послов из этих стран. Достаточно резко выступил по поводу отмены сделки и Брюссель, в чем усматривается поддержка Франции Берлином. Тем не менее, в IHS Global insight считают, что реакция Парижа хоть и будет резкой, но при этом непродолжительной. Нынешнее разочарование Франции по поводу AUKUS вряд ли изменит стратегические отношения между Францией и Великобританией (третьим участником нового блока), которые долгое время характеризовались как смесь доверия и недоверия. Два государства Западной Европы по-прежнему имеют общие стратегические и оборонные цели. Однако цель Великобритании оставаться главным стратегическим союзником США, вероятно, была главной движущей силой ее политики в отношении AUKUS. Тем более, что страны-участницы долгое время поддерживают тесные стратегические отношения в рамках «Five Eyes», в том числе через группу по обмену разведданными. Участие Великобритании в AUKUS также отвечает намерениям Лондона сохранить некоторое влияние в Индо-Тихоокеанском регионе, о чем свидетельствует недавнее присутствие в регионе британского авианосца. Американские аналитики также считают, что, несмотря на то что переговоры по AUKUSвелись на протяжении не одного месяца, объявление о создании альянса было сделано только после вывода войск США из Афганистана. Причиной тому, на наш взгляд, является стремление продемонстрировать своим союзникам, что Вашингтон не уходит из Индо-Тихоокеанского региона полностью, а лишь меняет свои приоритеты. Помимо этого, нельзя не отметить и тот факт, что AUKUS для американцев, несомненно, является частью стратегии по глобальному противостоянию с Китаем. Другим вопросом является реакция стран региона на создание нового военного альянса. Так Министерство иностранных дел Индонезии 17 сентября опубликовало заявление, в котором говорится, что оно осторожно рассматривает события, касающиеся AUKUS, и обеспокоено «продолжающейся региональной гонкой вооружений». С аналогичным заявлением выступил премьер-министр Малайзии Исмаил Сабри Яакоб. Оба заявления указывают на то, что эти ключевые региональные страны, скорее всего, были проинформированы об AUKUS только после завершения переговоров, а предварительных консультаций с ними не проводилось. Впрочем, некоторые данные указывают на то, что Индия и Япония все же были в курсе проекта по созданию нового альянса. В IHS Global Insight в этой связи отмечают, что возможно причиной тому было членство стран в Четырехстороннем диалоге по безопасности, куда также входят Австралия и США. В данном контексте AUKUS вряд ли приведет к пересмотру существующих договоренностей: например, премьер-министр Новой Зеландии Джасинда Ардерн заявила 18 сентября, что альянс не влияет на отношения в области безопасности и обмена разведданными в раках «Five Eyes». Однако дипломатическое исключение и явное отсутствие консультаций с членами АСЕАН, вероятно, заставят страны Индо-Тихоокеанского региона искать более надежные гарантии в отношении будущих партнерских отношений с расширенными сроками переговоров, поскольку они, вероятно, рассматривают AUKUSкак отражение западного видения Индо-Тихоокеанского региона. Чтобы успокоить озабоченность АСЕАН, западные правительства, скорее всего, предложат отдельным государствам-членам партнерские отношения в области обороны и безопасности, но к ним нужно будет подходить на основе консенсуса. В британском аналитическом центре Economist Intelligence Unit (EIU) заявляют, что США движутся по пути создания на территории Австралии своих военных баз. Эксперты также добавляют, что подобное расположение является куда более безопасным для военных Пентагона и менее уязвимым перед «китайской угрозой» по сравнению с теми, которыми они располагают в настоящее время на территории Японии, Южной Кореи, островах Тихого океана и т.д. Внутри самой Австралии, несмотря на двухпартийную поддержку AUKUS, а также одобрение со стороны оппозиционной лейбористской партии, которая в настоящее время лидирует в опросах общественного мнения в преддверии выборов 2022 года, в ближайшей перспективе недовольство все же может высказать местный бизнес, озабоченный столь нестабильным развитием отношений с Китаем и резко возрастающими рисками. В EIUдобавляют, что, несмотря на то что отношения между Китаем и Австралией в обозримой перспективе вряд ли улучаться, новые санкции Пекина в адрес Канберры в ближайшее время также маловероятны. В IHS Global Insight в этой связи констатируют, что если ответные действия из Поднебесной и последуют, то будут носить торговый характер, а также меры в сфере безопасности. При этом если за новым трехсторонним пактом последуют заявления или политические шаги, которые бросают вызов его интересам, таким как права на свободу судоходства в Южно-Китайском море или политическое признание Тайваня, реакция Пекина будет более вероятной. В заключение хотелось бы отметить, что хотя зарубежные политики и эксперты рассматривают создание AUKUS как еще один шаг в американо-китайском противостоянии, не следует забывать и о том, что новое формирование под эгидой США и увеличение подводного флота их союзников угрожает и российским интересам в регионе. И не только интересам, но и безопасности наших рубежей на Тихом и Северном ледовитом океанах. Думается, что наше военно-политическое руководство этим вопросом уже озаботилось… Фото: aljoumhouria.com

Афганистан: хаос и его угрозы

События в Афганистане продолжают не только будоражить сознание общественности, но и порождать множество вопросов о перспективах развития ситуации. В поисках ответов редакция GEOFOR обратилась к известному западному блогеру (The Saker) и военному аналитику Андрею Раевскому. GEOFOR: Как могло произойти такое, что американцы, словно в панике оставили на брошенных ими базах и пунктах дислокации так много оружия, боеприпасов, снаряжения и оборудования, которое потом досталось боевикам «Талибана»*? Андрей Раевский: Как обычно, когда речь идет об американцах, причина не одна; их несколько. В Афганистане имела место комбинация нескольких факторов. Во-первых, естественно, много чего было «забыто» и «пропало», но в реальности было куплено-продано. Во-вторых, имел место тотальный организационный бардак, когда никто ни за что не отвечает. Ведь, как нам показали и доказали наши украинские братья, все можно «распилить», все можно свалить на хаос, на вооруженные действия, на внешнюю агрессию, на внутренний саботаж. Короче говоря, если все ключевые должностные лица в Кабуле у американцев были в доле, то любой так называемый бардак можно легко организовать. В-третьих, думаю, весьма реалистичен такой вариант, при котором некоторые американские службы – военные и гражданские – просто решили оставить потенциальным, пусть не союзникам, а скажем, «сторожевым псам», часть оружия, чтобы создать ситуацию хаоса. Есть у них такой подход – то, что мы не можем контролировать, можем попробовать уничтожить. Когда американцы откуда-то уходят, это место они оставляют в дичайшем беспорядке. Доля истины может заключаться в оценках некоторых экспертов и политиков, утверждающих, что таким образом американцы демонстрируют, что произойдет с теми, кто осмелится не поддаваться диктату американцев. Возможен и своеобразный прямой подкуп. Американцы согласились с талибами, что те дадут им возможность убраться оттуда невредимыми взамен на то, что они оставят талибам свой хлам – включая оружие, деньги и прочее. Американцы, вообще, вояки плохие, но жулики они очень и очень грамотные. И если надо устроить эвакуацию путем создания хаоса, чтобы под этим хаосом спрятать передачу имущества, то это очень просто организовать. Есть даже теория «Never let a good crisis go to waste» – т.е., никогда нельзя упускать возможностей, которые предоставляет полноценный кризис. Главный же вывод состоит в том, что характер афганского исхода был предсказуем, и ничего удивительного в происшедшем нет; это – норма. С возможной единственной оговоркой, что в таких размерах американцы, насколько мне известно, этого еще не делали. Но, как говорят американцы, «There’s a first time for everything» – всегда что-то случается впервые. GEOFOR: Чем опасен «перелив» афганской ситуации для Средней Азии? В чем для России может заключаться опасность, иммиграционных потоков из Афганистана через Среднюю Азию? Андрей Раевский: Во-первых, как любая другая массовая миграция, эта иммиграция опасна по определению, просто по существу своему. Перемещения больших масс населения всегда опасны и для передвигающихся, и для окружающей среды, и для страны, являющейся конечной целью. На протяжении нескольких лет мне довелось участвовать в работе службы иммиграции одной из ведущих западных стран с беженцами, прибывающими в страну из-за рубежа. И могу сказать, что главный компонент иммигрантской массы – это люди, бегущие от ужаса, страха и нищеты. Им на все плевать, они просто хотят выжить. И уже одно только это делает их сравнительно опасными, потому что выживать они готовы любой ценой. Во-вторых, среди них, естественно, будут люди, находящиеся под их психологическим и идеологическим влиянием. Конечно же, нынешние успехи «Талибана» будут оказывать сильное психологическое воздействие на иммигрантов. Я совершенно не сомневаюсь, что хотя они и будут бежать от талибов, но они будут питать к ним и определенные симпатии. Например, я лично был знаком, с одним казахом, совершенно нерелигиозным человеком, который недавно честно признался мне, что ночами он видит сны про Усаму бин Ладена. Такие вещи, к сожалению, есть, и это одна из уязвимых точек суннитского ислама. Суннитский ислам, вовсе не обязательно, но может являться средой, в которую может проникнуть экстремизм. Я предпочитаю называть это такфиризмом**. В-третьих, когда наблюдается большой наплыв мигрантов, в их число могут – и такое часто происходит – быть внедрены участники и пособники террористических группировок. Эти люди с толпами беженцев с легкостью проникают за рубежи своей страны, в периоды кризиса это очень просто делается. Этим людям ставят определенные задачи, и они будут их выполнять. Эти три опасности – минимум возможных угроз. Но я должен сказать, что в отличие от западных стран, Россия располагает уникальными ресурсами, которые Западной Европе и не снились. Например, нет у ЕС эквивалента Национальной гвардии России. Плюс к этому у России есть боеготовые части с опытом проведения миротворческих операций – и не только. Эти части могут быть успешно применены. Да, отсутствие обустроенной границы с Казахстаном – это факт. Но то, что основные направления потенциальных прорывов хорошо прикрыты, по-моему, тоже факт. Таким образом, если есть воля, то инструменты защиты от массовых иммиграционных потоков у России есть. В публичной сфере мне не приходилось встречать достаточной информации о способностях российских спецслужб осуществлять фильтрацию и вести иную деятельность по противодействию неконтролируемым потокам мигрантов. Поскольку я в российских спецслужбах не служу, то я этого и не знаю. Но могу сделать предположение, что российские спецслужбы имеют целый ряд огромных преимуществ перед западными. Например, знание местных культур, знание языков. Это такой простой элемент. Если у страны, принимающей беженцев, нет контрразведчиков, которые свободно говорят на языках иммигрантов или, еще лучше, сами являются выходцами из этой языковой среды, то у этой страны дела будут обстоять плохо. Очень простой пример. Возьмем среднюю европейскую страну и зададимся вопросом: «Сколько реально у них есть просто переводчиков? Не аналитиков, не специалистов. А просто переводчиков, которые имеют доступ к секретным работам и документам, т.е. таких, которым можно доверять и которые одновременно говорят на пушту или урду, или любом из афганских языков?» Вы увидите, что ответ таков: «Такие специалисты есть, но они дважды опасны». Во-первых, поскольку настоящих специалистов будет мало, очень мало, европейцы, обыкновенно, делают то, что делают американцы – нанимают их из числа самих иммигрантов. Что, естественно создает свой водоворот проблем, круг опасностей и т.д. У России таких проблем нет. Нужны специалисты по Средней Азии? Да их можно найти повсюду. Просто потому, что когда-то это была единая страна. Ну, и в конечном итоге – политическая воля. То есть, если в России начнутся события, похожие на то, что творится сейчас во Франции или в Германии, и большинство населения начнет чувствовать то, что чувствуют сейчас большинство французов или немцев, то власть сможет применить свои рычаги, чтобы воздействовать на ситуацию. Причем делаться это будет при полном одобрении большинства местного населения, а не под аккомпанемент либеральных визгов насчет того, как «преследуют бедных-бедных беженцев и как плохо к ним относятся». Короче говоря, опасность есть, но я верю, что, в отличие от Запада, Россия имеет все государственные инструменты, которые необходимы, чтобы с этой ситуацией бороться, взять ее под контроль и направить в нужное русло. Это все – абсолютно реальные возможности, которые просто нужно грамотно использовать. * Движение «Талибан» по решению Верховного Суда РФ от 14.02.2003 г. признано террористической организацией, ее деятельность на территории РФ запрещена. **Такфиризм (араб. تكفير‎, такфир + изм) — радикальная исламистская идеология египетского происхождения, основой которой является обвинение в неверии (куфр) мусульман. Именно это является главным отличием такфиризма от других исламистских течений. Большинство мусульман-террористов являются приверженцами такфиризма, но среди такфиристов есть и те, кто избегают насильственных действий. В русскоязычной литературе приверженцев такфиризма называют такфиристы, такфириты или такфировцы. Вопросы задавал Сергей Духанов. Андрей Раевский родился в Цюрихе, Швейцария, отец — голландец, мать – русская из семьи белоэмигрантов. Глубоко и искренне верующий, прихожанин ИПЦ Греции. Имеет степень Licentiate in Orthodox Theological Studies (кандидат православного богословия) от Центра Традиционалистских Православных Исследований в монастыре Св. Григория Паламы в г. Этна, шт. Калифорния(the “Center for Traditionalist Orthodox Studies” (CTOS) at the Saint Gregory Palamas monastery in Etna, California). В 1984 году поступил на действительную военную службу в подразделение радиоэлектронной борьбы, а затем был переведен в службу военной разведки в качестве специалиста по языку, работал в интересах ВВС Швейцарии. Затем переехал в США, где получил степень бакалавра по международным отношениям в Школе международной службы (School of International Service, SIS) Американского университета (American University) и степень магистра по стратегическим исследованиям (Strategic Studies) в Школе углубленных международных исследований им. Пола Н. Нитце Университета Джонса Хопкинса (Paul H. Nitze School for Advanced International Studies (SAIS) at the Johns Hopkins University). По возвращении в Швейцарию работал гражданским консультантом (на должности, соответствующей воинскому званию «майор») в Швейцарской службе стратегической разведки (Swiss Strategic Intelligence Service, SND), готовил стратегические аналитические материалы, прежде всего, о советских/российских вооруженных силах. Работал специалистом по «вражеским операциям» («Красная команда» (Red Team) на американском военном жаргоне) для подготовки личного состава оперативного уровня Генерального штаба вооруженных сил Швейцарии. Позднее работал в Институте ООН по исследованию проблем разоружения (ЮНИДИР — UN Institute for Disarmament Research, UNIDIR), где специализировался на тактике и операциях миротворческой деятельности. Написал книгу о психологических и разведывательных операциях в миротворчестве и четыре книги – собраний сочинений «Содержательный Saker» (The Essential Saker). Владеет русским, английским, французским, испанским и немецким языками. Гражданин Швейцарии. Проживает в штате Флорида.

Запад ушел из Афганистана, Афганистан пришел на Запад

Недавние события в Афганистане, когда в считанные недели террористическая организация «Талибан» (запрещена в РФ — прим.) взяла, согласно заявлению руководства движения, страну под полный контроль, а легитимный президент страны был вынужден убежать, всколыхнули весь мир. Это совпало с, а, точнее, было спровоцировано, окончанием американского военного присутствия в стране, о котором в свое время говорили еще и Обама, и Трамп (первый – просто говорил, а второй – планировал сперва создать коалиционное правительство, а лишь потом решать вопрос с выводом войск, что фактически являлось просто приманкой). В результате, не успели американские войска покинуть Афганистан, не прошло и нескольких часов, как вооруженная западом армия и командование фактически без боя сдали талибам Кабул, которые сначала объявили о всеобщей амнистии с прощением всех, кто когда-либо воевал против них. Однако после стражи порядка нового режима, вопреки собственным заявлениям, успели засветиться в многочисленных свидетельствах пыток и расстрелах тех, кто ранее выступал против движения. А вскоре, когда еще не успела осесть пыль от революционного мятежа, талибы заявили, что Афганистан – территория шариата, и никакие светские законы и порядки здесь установлены не будут. Это вызвало непринятие движения в высших кругах власти на Западе, де-факто, они согласились, что Афганистан теперь принадлежит «Талибану», тем не менее, де-юре, не признали движение официальными органами власти в стране. В это время, спасаясь от мести и жестоких порядков «новой власти», сотни и тысячи афганских граждан отчаянно запрыгивали на самолеты, увозившие сотрудников диппредставительств Запада, многие погибали при попытках цепляться за шасси. Эти кадры облетели весь мир и стали символом «апокалипсиса». Западные демократии уже сообщили, что не готовы организовать всем преследуемым афганцам убежище и защиту. Консервативное крыло партии Ангелы Меркель заявило, что 2015 не должен повториться. Однако высказываются и другие мнения. «Мы находимся в Афганистане уже 20 лет, а теперь мы говорим, что не несем ответственности за людей, которые бежали от режима талибов» — возмущается Яна Пульерин, глава берлинского офиса Европейского совета по международным отношениям. Президент Франции Макрон, выступая на саммите в прошлый понедельник, подчеркнул необходимость не только помогать преследуемым, но и важную роль Европы в защите своих ценностей и свои границ от больших потоков беженцев. Нидерланды, Германия, Австрия, Бельгия, Дания и Греция, несмотря на кризис в Афганистане, продолжают высылать просителей убежища из Афганистана обратно на родину. «Не отправляйтесь в путь, не платите преступным организациям – мы поможем вам на местах в регионе», – написал министр внутренних дел Австрии Карл Нехаммер в Twitter, обращаясь к народу Афганистана. Впрочем, возникает законный вопрос, как выполнить это обещание, когда дипломатические отношения с новыми кабульскими властями прерваны. Тем не менее еврокомиссар по внутренним делам Ильва Йохансон, заявил, что ЕС учтет ошибки 2015 года и не повторит миграционного кризиса на своей территории. «Необходимо избегать стимулов для нелегальной миграции» – такое совместное коммюнике приняли главы МВД стран Евросоюза на экстренном заседании 31 августа. «Как афганец, живущий в Европе, я шокирован тем, что слышал», - говорит Джалали, который в настоящее время живет в Брюсселе и работает сотрудником по вопросам политики в ЕC по делам беженцев и изгнанников. «Я ожидал, что ЕС будет солидарно с народом Афганистана, а не сосредоточится на узкой теме миграции» – цитирует его журнал TIME. В свою очередь колумнисты Катрин Беннхольд и Стивен Эрлангер констатировали, что «афганцы сталкиваются с дефицитом сострадания в Европе, который может быть непреодолимым». Президент США Джон Байден был также достаточно категоричен: он выступил с двумя посланиями к нации, в которых отметил, что «проект Афганистан закончен», а целью США, дескать, никогда не было построение там современного демократического государства. Что более важно – это то, как отметил президент США, «афганское общество «оказалось не готово» постоять за себя и «свои ценности», оно надеялось на вечное присутствие американцев, на деньги американских налогоплательщиков и на военный корпус, руками которых строился и содержался Афганистан». При этом Байден подчеркнул, что американские войска «не могут и не должны участвовать в войне и погибать в войне, в которой афганские силы не желают сражаться сами за себя». По заявлениям американского лидера, Соединенные Штаты обучили и обеспечили оружием и техникой афганские вооруженные силы численностью около 300 тысяч человек, превосходящие по численности вооруженные силы многих союзников по НАТО. В этом смысле можно говорить о том, что «проект Афганистан» как полностью зависимая от США (финансовая и военная единица) провален, а афганцы, если и вкусили «ценности Запада», то только такие, которые делают из них «узников совести», преследуемых везде, чтобы, в конце концов, просить убежища в Европе. Впрочем, в самом Афганистане перебежчиков считают предателями и коллаборационистами. Несмотря на обещания «Талибана» простить всех тех, кто раньше был настроен против движения, убежавшие уверены, что, оставаясь в современном Афганистане, даже несмотря на попытки «Талибана» привлечь «утекающие мозги» обратно, они в большой опасности. Да и сами «ценности» в реалиях Афганистана представляются крайне сомнительными. Вместо демократии и свободы, о которой декларировали и американцы, и афганские власти, в крупных городах страны процветала коррупция, а остальные жители страны как жили в родоплеменном обществе, так и продолжали жить. При этом ценности, принятые на Западе, зачастую шли в разрез с образом жизни и мышления большей части населения, которой ближе и понятнее правила талибов, которые опираются на традиционные для большинства афганцев законы Шариата. В настоящее время даже в ЕС невозможно сказать, какое примерное количество афганцев уже проживает на его территории, потому что, по данным немецкой полиции, в одной Германии числится более 200000 выходцев из этой страны. Достаточно крупные афганские диаспоры (50.000 +) также существуют во Франции, Италии, Испании, Венгрии, Швеции, Англии, Румынии, на Украине и в России. Количество пересекающих европейские границы беженцев из Афганистана не только не уменьшилось с начала конфликта, но и продолжает расти. И, хотя политики толерантности и мультикультурализма призывают не сравнивать нынешнюю миграцию афганцев с миграционным кризисом 2015 года, дескать, авторитарные европейские правительства используют страх перед беженцами на время выборов, параллели все же существуют. Во-первых, миграция как феномен не только продолжилась, но и приняла более резкие черты. Теперь по правилам ЕС мигрантом может быть признано любое лицо, перемещенное по огромному количеству причин, в том числе из-за изменения климата на определённой местности. Миграция стала доступной, она часто служит объектом манипуляции на черном рынке, где за символическую плату просителей убежища обещают привести к хорошей и сытной жизни в Европе. Во-вторых, большая зависимость мигрантов и внутренне перемещенных лиц от помощи западных союзников, делают такие страны как Афганистан нежизнеспособными, а нации зависимыми от денег Запада и солдат НАТО, что ставит множество вопросов о существовании таких стран и наций на политической карте мира. В-третьих, попав в Европу, многие диаспоры неохотно сотрудничают с официальными властями европейских стран, замыкаясь внутри себя и создавая, по сути, параллельные сообщества, многие из которых связаны с уголовной преступностью, вступают в интернациональные мафиозные или террористические структуры. В одной лишь Австрии известно о десятках регулярно регистрируемых в год случаях стычек афганцев с молодёжью из других сообществ, как правило, чеченской. Эти конфликты имеют часто уголовный характер, потому что в ход идет оружие. Что самое неприятное, так это, что эти конфликты, когда о них становится известно полиции, пытаются быть решены внутри диаспор, что делает невозможным разбирательство официальных органов власти страны, в которой находятся эти диаспоры и лишь усиливает страх и взаимное неприятие у принимающего общества и беженцев. При этом уже сейчас в ЕС констатируют, что среди потока людей, бегущих из Афганистана, скрываются и представители Талибана. Так, во Франции еще 24 августа был задержан беженец, которого заподозрили в связях с боевиками. Позже среди 2000 беженцев были обнаружены еще 5 человек, которые признались в том, что являлись частью движения. Более того, в США в связях с террористами заподозрили более сотни афганских беженцев, двух из которых на всякий случай даже отправили в Косово для тщательной перепроверки их биографии. Все это создает серьезную угрозу безопасности для стран ЕС, а также США, особенно учитывая, что до этого момента европейцы не показали способности серьезно и быстро работать с мигрантами для выявления среди них представителей радикальных группировок. Также подчеркнем, что, учитывая, что взрывы в аэропорту Кабула, унесшие жизни по разным оценкам около 200 человек, были организованы представителями запрещенной в РФ террористической организации ИГИЛ, которая обширно представлена в Афганистане, «Талибан» может оказаться в ближайшей перспективе далеко не самой большой угрозой для безопасности европейский государств. Но и простым людям, не связанным с радикалами и террористами, приходится не просто. К примеру, вспомним небольшую группу беженцев, застрявшую на белорусско-литовской границе, где литовцы отказывают им в проходе через свою границу, угрожая, в том числе, и служебными собаками. Справедливости ради отметим, что и в Минске не горят желанием принимать мигрантов, хотя при этом уже объявили, что не намерены препятствовать потокам беженцев, направляющимся в ЕС. В результате люди оказались заперты в приграничной зоне без крыши над головой. И если летом это представляется скорее большим неудобством, то с приближением осени и холодов может стать смертельно опасным. Афганистан уже стал настоящей проблемой для всего мира, и прежде всего, западного, особенно на протяжение последних 20 лет своего существования. Рано или поздно, войска США и НАТО должны были быть выведены оттуда. Но оказалось, что афганцы вместо того, чтобы отстаивать новые, привнесенные Западом «ценности» предпочли просто сбежать туда, где, по их мнению, текут молочные реки, где европейцы им очень рады, а они защищены от исторических ошибок. Поэтому имеет основание говорить не о том, что Запад ушел из Афганистана, а Афганистан пришел и продолжает идти на Запад. Причем, как показывает практика, всерьез и надолго. И решения возникшей проблемы у Брюсселя нет. На сегодняшний день можно говорить лишь о попытке реализовать аналог миграционной сделки с Турцией 2016 года, но уже со странами-соседями Афганистана – Узбекистаном, Таджикистаном, Пакистаном и, по некоторым данным, даже с Ираном. Этим странам в сумме планируется предоставить около 600 миллионов евро для того, чтобы они разместили людей, бегущих от талибов, на своей территории и не пустили их в Европейский Союз. Однако пока эти посылы особого энтузиазма ни в Ташкенте, ни в Душанбе, ни в Исламабаде не вызвали. Тегеран – тоже хранит молчание. Фото: boston.com

Афганистан: результат тотальной некомпетентности американцев

Пока во всем мире пытаются разобраться, как же так получилось, что Талибан* пришел к власти в Афганистане и установил контроль над большей частью страны, в поисках ответов GEOFOR обратился к Андрею Раевскому, который работал в Швейцарской службе стратегической разведки, а также в Институте ООН по исследованию проблем разоружения. Подробную биографию автора можно найти в конце материала. GEOFOR: Здравствуйте, уважаемый г-н Раевский! Спасибо, что находите время и силы на то, чтобы ответить на наши вопросы. 15 августа мир с сожалением был вынужден констатировать, что Афганистан в том виде, в котором он просуществовал почти два десятилетия, пал. Ни 20 лет американского присутствия, ни 2 триллиона долларов не помогли Кабулу показать хоть какую-то боеспособность. В итоге страна перешла под контроль талибов всего за несколько месяцев. Как вы считаете, почему обстоятельства сложились именно таким образом? Раевский: Над ответом на этот вопрос сейчас работает, я сказал бы, вся планета. Есть много очень противоречивых версий. Есть те, кто говорит, что это был спланировано давно. Есть также и те, кто говорит, что нет, все произошло хаотично, стало итогом сложившейся ситуации и победы «гениального» Талибана* и так далее. Я придерживаюсь несколько иной версии – я не вижу тут никакого плана. И главное, что нужно, по-моему, понять, это то, что ситуация в Кабуле, в первую очередь, зависит от тотальной некомпетентности американцев. В России очень часто думают, что западные дипломаты, старшие офицерские чины и главы правительств – все очень умны, коварны, строят черные планы, которые они потом приводят в исполнение. Это не совсем так. Да, они черные и коварные, но отнюдь не совсем такие уж умные. Обычно, уровень компетентности, говоря военным языком, реально застревает где-то на уровне полковника. Всё, что идет выше, это уровень политических назначений. А политические назначенцы совершенно бестолковые. Это типично. Во всяком случае, они непрофессионалы. Это – во-первых. Во-вторых, вооруженные силы США очень – резко – отличаются от Вооруженных Сил Российской Федерации. Они, скорее, как корпорация американская. И их командующие, скорее, как гендиректора каких-нибудь крупных корпораций на Западе. Они – менеджеры, в лучшем случае. Они не настоящие вояки, не «псы войны», не люди, которые понимают войну и в ней участвовали и ее, кстати, много изучали. Это все не так. А так называемое «западное военное экспертное сообщество», в котором я, увы, когда-то участвовал, могу сказать, вообще находится на грани тотальной никчемности. Толку от него никакого. Потому что первый вопрос, который возникает насчет Кабула, это: «Как могли все западные военные разведки, всех стран НАТО и все разведслужбы США настолько просчитаться?» Ответ, обычно такой: «Они совсем не просчитались; это всё было тщательно продумано». Я с этим совершенно не согласен. Скорее всего, твердых доказательств привести не могу, но мой опыт и мои знания говорят о том, что произошло следующее. Байден был выбран на идеологии woke**. Значит, он должен себя позиционировать как анти-Трамп. Но, с другой стороны, Трамп сделал нечто очень странное. Он был республиканец, такой истерический патриот. Но войн-то он не начинал. И сам Трамп тоже говорил, что надо уйти из Афганистана. Значит, «либералу» (это слово я ставлю в кавычках, по-настоящему, никакой глубокой разницы в их идеологиях нет, это две формы империализма) Байдену было очень трудно, но и важно как-то показать, что он, во-первых, сильный человек, и, во-вторых, продемонстрировать, на что он способен. Кстати, я убежден, что он страдает старческой сенильностью. В России все говорят, начиная от Путина, и заканчивая аналитиками, что Байден совсем не такой глупый. Но, конечно, дело не в уме Байдена, а в его реальных способностях управлять таким сложным аппаратом. Для этого требуется не только не совсем постаревший ум, но железная воля, много очень важных навыков (правда, эти навыки у него есть) но - и влияние на бюрократов. Я не верю, что у него такое влияние есть. Короче говоря, я веду к следующему - по-моему, Байден дал приказ: «У нас не будет другой возможности покончить с этой войной, хватит, толку никакого, уходим.» Приказ был дан, в общем-то, правильный. Я считаю, что правильный. Но вот исполнители этого приказа на всех уровнях – начиная от советников, которые в этот момент Байдену детально не объяснили, что это реально подразумевает, и заканчивая тотальными идиотами в Баграме (которые раздают детям воду в бутылках из-под минералки, не понимая, что для военных это позор – не иметь реальных цистерн и канистр! Если бы американская армия была настоящей армией, они могли бы вымыть всех этих беженцев, поставить вокруг охрану и спокойно выйти.) Дело в том, что они уже не действующая армия! Что показывает ситуация с Кабулом, так это фантастическую неспособность американских вооруженных сил толково исполнить хоть какой-нибудь приказ. Они просто недееспособны! Что они реально хорошо умеют, так это пропаганду разводить, продавать бракованное оружие, уверять, что они самые лучшие-сильные в мире и более-менее на этом всё! То есть, аналитический потенциал вооруженных сил США мизерный. Они стали «лидерами мира» только из-за Второй мировой войны, только из-за того, что Советский Союз и Европа так сильно в это войне пострадали. А континентальные США вообще – нет. Вот почему они управляют всем этим миром. Совсем не потому, что они толковые и умные аналитики или опасные, скажем, и подготовленные империалисты типа, например, англичан. Англичане тут на голову выше и опаснее американцев. У англичан, хоть и кулаки маленькие, но мозги работают. А у американцев кулаки гигантские, но вот с мозгами проблема. Так что, я должен сказать, что ответ на ваш вопрос, почему именно так сложилось, таков: «А потому, что по-другому быть не могло. Это – всё, на что способны американские вооруженные силы, по моему мнению.» Единственное возможное исключение – подводный флот и ядерное стратегическое оружие. Это у них еще работает более-менее по нормативам. Все остальное – один сплошной ужас и позор. Куда только ни посмотри. И это не только Кабул; это – повсюду. GEOFOR: Были ли шансы у афганской армии, которая была по меркам региона хорошо вооружена и, вроде бы, даже неплохо подготовлена? Раевский: И тут я сразу подумал: «Грузия, Саакашвили». Они тоже были «прекрасно» подготовлены, и в них втюхали огромное количество денег. Кстати, как и в Афганистан. Итог такой же – совершенно небоеспособная армия. Дело в том, что, в первую очередь, ядро, стержень, спинной мозг армии это – воля. Воля каждого отдельного солдата и ясное, четкое понимание того, зачем и почему он делает то, что он делает. Этого у американцев вообще нет. У них, по сути-то, вообще ни одной патриотической войны не было. Не то, что какой-то большой, а вообще ни одной. Так что, ничего другого я от них и не ожидал. Случилось, наверное, так. Конечно, в Кабуле и в некоторых других регионах они создали малые отряды специального назначения, которые, наверное, даже и неплохо подготовлены. Они то же самое делали в Сирии, кстати. Но американцы быстро теряют контроль над своими союзниками. Точно то же самое мы наблюдаем в Ираке, где так называемые «американские союзники» работают с Тегераном против Вашингтона. Так что, мы видим это повсюду. В первую очередь, чтобы обучить и подготовить армию, нужно понимать её психологию, культуру и историю. Не говоря уже о языке. У американцев все это отсутствует тотально. Прошу заметить, что американских союзников бьют всегда и повсюду, кстати. Может быть, и есть какие-то исключения, но я их сейчас не могу припомнить. Если и есть какой-то пример, то будет носить, скорее всего, тактический характер. В общем и целом, американцы показали себя удивительно неспособными империалистами. На редкость неспособными. Если бы не было англичан, чтобы им помогать, и – как это сказал Путин? – «подхрюкивающих» европейцев, они вообще ничего не смогли бы ничего толком сделать – начиная с тотальной нехватки языковых специалистов. А без языка – какая аналитика? А без аналитики – какие мозги? Хоть у них и самая огромная армия в мире, толку-то от нее никакого GEOFOR: Может, это было предательством со стороны высшего руководства страны? Раевский: Постановка вопроса неправильная. Высшее руководство страны не могло предать никого – ни афганцев, ни своих же американцев потому, что это высшее руководство страны никогда не давало никакой присяги ни американскому, ни какому другому народу. Да я знаю, президент выступает и говорит: "Я торжественно клянусь (или подтверждаю), что буду добросовестно исполнять обязанности Президента Соединенных Штатов и буду в меру своих возможностей сохранять, защищать и защищать Конституцию Соединенных Штатов." Думаю, что анализ Маркса в этом случае дает лучший результат – это классовая борьба управляет страной в США, а не какая-то группа маленьких лиц типа, скажем, высшей тысячи американских начальников. В США, как и в бывшем Советском Союзе, существует номенклатура. И вот эта номенклатура – я её просто называю «американской номенклатурой», но не настаиваю на этом выражении – и вот эта номенклатура коллективно решает вопросы внешней политики векторно. Каждый «тянет одеяло» на себя изо всех сил. Все. Притом, одновременно. И корпорации, и разведки, и вооруженные силы, и банки – все тянут изо всех сил на себя. А итоговый вектор всего этого превращается в то, что люди называют «американской внешней политикой». И даже внутренней, кстати. Я не верю в то, что политика эта где-то долго разрабатывалась, потом применялась, и что то, мы сегодня наблюдаем, это результат такого эффектного заговора. Нет. Это результат реальной суммы политических и экономических векторов, существующих и действующих в американской системе, включая все её необходимые и естественные противоречия. GEOFOR: Несомненно, триггером для наступления талибов стал уход американских военных из страны. При этом представляется любопытным, что ряд разведывательных ведомств США уже давно прогнозировали неспособность режима Ашрафа Гани выстоять под натиском боевиков. Ошиблись они лишь в датах, считая, что Кабул падет осенью или зимой 2021 года, но никак, ни в середине августа. Как теперь американские политики и экспертные круги реагируют на подобный исход? Кто-то признает поражение? Или как Энтони Блинкен, несмотря ни на что, заявляют о победе Вашингтона и что все цели, поставленные перед Пентагоном, были достигнуты? Раевский: О реакции в США. Ну, во-первых, первые несколько дней, скажем, первые два дня, был хаос – тотальный хаос. Никто ничего не понимал, все кричали; был скандал, вопли. Скажем так – политическая истерика. Но, естественно, «глубинное государство» все это взяло под контроль, и уже сейчас тон резко переменился. Например, на CNN-ке и на других каналах сейчас регулярно появляются видеоролики о том, как американцы всех защищают, и что ситуация, в общем и целом, отнюдь не такая страшная, как она есть. Байден выступил очень неудачно, старался всё валить на предшественника. А Трамп быстренько взял, можно сказать, спич от Байдена, когда тот был в оппозиции, и сам его прочитал – то есть, обвиняет его в слабости, в некомпетентности. Сейчас говорят, что Россия и Китай – вот, что реально волнует Запад. Смогут ли Россия и Китай взять ситуацию под контроль и стать главными игроками в Афганистане? И ответ на этот вопрос, естественно, «да». Я прибавлю только Иран к этому списку. И те, кто сообразил это первыми, были, конечно же, англичане. Они в тотальной панике от этого, и у них бурно обсуждается вопрос о том, как сделать так, чтобы не позволить русским и китайцам взять Афганистан под контроль. Ответ был найден интересный – они готовы помочь Китаю и России. Это не шутка – это сказал министр иностранных дел: «Ой, давайте вместе работать с Китаем и с Россией, чтобы установить блага цивилизации в Афганистане». А если серьезно, то все на всех тычут пальцем и кричат: «Сам дурак!». И тут никто вину на себя не возьмет, и никакой «крайний», кстати, тоже не будет найден. Это не по-американски. Скажем, одного накажем. Нет-нет. Так не было при всех поражениях Трампа, заметьте. Когда их бомбардировка Сирии закончилась тотальным позором, то ни одного человека не уволили. Во всяком случае, официально. Опять-таки, тут традиция не столько военная, сколько корпоративная. В этом смысле первая задача – замять скандал. А потом уже разбираться внутри. А насчет неспособности западной аналитики все это предсказать я уже в ответе на первый вопрос заметил, что я считаю, что уровень западной аналитики более или менее сопоставим с газетным уровнем на том же Западе. Это я на полном серьезе. Во-первых, всегда быстро, дешево и просто пользоваться местной прессы, чтобы создавать видимость аналитики. Во-вторых, если все говорят одно и то же, то плыть по течению легко. Эти психологические механизмы очень сильно работают в западных государственных структурах, причем, по-моему, во всех. У них тут главное правило гласит: «Cover your ass», то есть, «первое – думай о себе и защищай себя». А что там делается в далеком Афганистане – нет, это никого не волнует. Это волнует власть в той степени, что имеет воздействие, причем, прямое и отрицательное на общественное мнение в США. В этом плане их это, правда, волнует. А кроме этого? Да, им совершенно наплевать! И еще. Мне нравится вот эта часть вопроса: «Кто-то признает поражение?» Задам встречный вопрос. А когда кто-то в Америке признавал поражение? Они даже операцию, наверное, самую позорную за всю историю 20-го века – высадку на Гренаде – даже это они представляют как великую победу! Доказательством этому то, что после этой операции выдано было больше медалей, чем в операции было участников. И это в операции, где они не могли справиться с несколькими кубинскими инженерами с «Калашами» в руках! Пришлось посылать 82-авиадесантную дивизию, чтобы спастись! Даже это у них победа! Они никогда не будут каяться. Когда они сбили иранский лайнер, что сказал президент? Что Америка никогда не просит прощения! Нет никто здесь не будет признавать поражения. Они будут, как «Титаник». Судно будет тонуть, а оркестр будет играть музыку – до конца. GEOFOR: Пожалуй, главный вопрос, который волнует сейчас мировое сообщество, это, что теперь ждать от Талибана? Как Вы считаете, новые власти Афганистана откажутся от внешней экспансии, или соседним государствам стоит готовиться к отстаиванию собственных границ? Раевский: Что теперь ждать от Талибана? Честно скажу: «Не знаю». Могу только гадать. У меня нет доступа к такой информации, чтобы уверенно предсказывать их поведение. Во-первых, как американские психологи любят говорить, «прошлое поведение – лучший предсказатель будущего поведения». Я думаю, что-то в этом есть, и судя по сценам, которые, все-таки, через Интернет проникают из Афганистана, ничего хорошего от Талибана ждать не надо. С другой стороны, сами талибы очень - очень, очень - стараются убедить всех и вся, что они не представляют никакой опасности для кого бы то ни было. Я думаю, что эта их позиция разумна. Они знают прекрасно, что если они действительно начнут «портить воздух» соседним государствам, то они получат сокрушающий военный удар не только от России или Китая, если они захотели бы заниматься уйгурами, но даже и Иран может так врезать по режиму Талибана, что они окажутся в большой опасности. К тому же талибы прекрасно знают, что север Афганистана, Панджшер – таджики, узбеки, хазарейцы – все они уже организуются. Сейчас война будет идти на севере. Это точно можно предсказать, поскольку был ультиматум Талибану. И, в общем, они, скорее всего, пытаются добиться выгодной переговорной позиции. Но риски войны очень реальные. И власть талибов не настолько прочна, как кажется. Они смогли быстро войти в Кабул просто потому, что там вся западная военная инфраструктура - как кость, пораженная остеопорозом. Там дырки были повсюду. Она хрустнула сразу, как только к ней притронулись. Это отнюдь не значит, что они сильные и настолько боеспособные. И, вообще, репутация афганцев как первоклассных солдат очень сильно преувеличена. Они – хорошие повстанцы, да. Но это не значит, что они способны вести реальные военные операции и, главное, сопротивляться странам и силам, которые на это весьма способны. К тому же, явно, англичане стараются сохранить хоть какое-то влияние в Афганистане. И европейцы тоже. Сын Ахмад-Шаха Масуда, который, вроде бы, работал и на Запад какое-то время и, кстати, по слухам, на ГРУ – его сын я не знаю, сейчас на кого работает. Но что у него уже есть явная поддержка в средствах массовой информации на Западе, это – точно. Значит, либо в Афганистане возобновится конфликт, и Афганистан снова будет разделен на зоны влияния, либо Запад через Масуда и Север добьется какого-то договора с афганским правительством. То есть, с талибами. Естественно, кому это невыгодно, по крайней мере, в этой форме, - это России и Китаю. Я думаю, что у этих двух стран долгосрочные перспективы в Афганистане очень хорошие. Дело в том, что, во-первых, сейчас все афганцы могут сравнивать советское присутствие и американскую оккупацию. Во-вторых, они все видели, что было в Сирии, зачастую лично. В-третьих, «бодаться» с Китаем им совершенно не нужно. В-четвертых, им позарез нужны деньги – значит доступ к банкам. В-пятых, даже если «средний талиб» - религиозный фанатик и ничего ни в чем не понимает, это не значит, что их главари уже не смогли научиться за все эти годы на своих ошибках. Так что, я сказал бы так – предсказать не могу, будет интересно, и у американцев ничего не получится GEOFOR: Как талибы будут справляться с внешней изоляцией, ведь их движение запрещено и в России, и в США, и многих других государствах, а также решением Совбеза ООН? Существует ли вероятность, что Китай решится на сотрудничество с талибами ради сохранения собственных экономических интересов в Афганистане? Раевский: Для Талибана реальная тотальная изоляция недопустима. Существует ряд возможностей. Во-первых, теоретически, есть такой вариант. Талибан сохраняет власть в Кабуле и доходит до какой-то минимальной договоренности, modus vivendi, со всеми главными акторами – то есть, с Ираном, Китаем, Россией, США, Англией, - чтобы все были бы «в доле», чтобы все получили бы «что-то». Это – идеальный вариант для правящих талибов. Насколько они на это способны – не знаю, сомневаюсь. Во-вторых, заметьте, что у них изоляция наблюдается не со всех сторон. У них есть под боком Пакистан, с которым Афганистан, в общем-то, слился. Это тоже возможный выход. Затем, есть разные выходы на, скажем так, «мутные» банки и временно созданные корпорации. То есть, любую изоляцию можно обойти. И если я не уверен в образованности элиты Талибана, то я не сомневаюсь в их определенной смекалке, которая позволит порождать хитрые комбинации, чтобы на этом зарабатывать. Деньги будут играть огромную роль. Например, - просто как теоретический вариант. Талибы могли бы сказать, что часть Афганистана они просто не будут «замечать». Не будут видеть, как там производят опиум. Одно только такое предложение откроет талибам любую дверь на Западе. Думаю, что Китай на сотрудничество с талибами согласится. Такая возможность, конечно же, есть. И то же касается России. Все государства, которые являются главными акторами в этой войне, заинтересованы не только в обретении рычагов максимального влияния на страну, но и в реальных богатствах этой страны, включая редкоземельные металлы и другие минеральные ресурсы. Талибан может быть запрещен в России, но Россия, ведь, не запретила Талибан в Афганистане. Кроме того, есть один принцип, которого русская дипломатия очень здорово придерживается – в отличие от западной дипломатии: «Дипломаты должны говорить со всеми». Абсолютно со всеми. Когда на Западе гордо говорят: «Мы не ведем переговоров с террористами!», это только признак глупости. Переговоры нужно вести всегда и со всеми. Вопрос состоит в следующем: «Как и какие переговоры вести, в каких условиях и на какие соглашения идти?» Но самый разумный подход – это переговоры. Всегда. Кто не помнит, я напоминаю, что Христос с Дьяволом тоже вел переговоры – минимальные правда; Он только цитировал Писание. Но Он тоже с ним вел разговоры. Есть время для всего – есть время для разговоров, есть время для войны. Но если такая страна, как Россия или Китай, может получить экономическую выгоду и политическое влияние и сделать это с режимом, который злобствует у себя, в своей стране, в пределах своих границ, то я не думаю, чтобы какое-нибудь государство – а не только Россия или Китай – отказалось бы от этого. Даже Лихтенштейн и Монако на это пойдут, не говоря уже о Ватикане. GEOFOR: И последний вопрос. Как вам видится в новых условиях региональная и геополитическая ситуация в регионе. До последнего времени помимо США и стран Запада в регионе в разной степени имели влияние Китай, Индия, Пакистан, Иран, Россия, страны Персидского залива. Как вам представляется возможная расстановка сил, кто может стать выгодоприобретателем от прихода во власть талибов? Раевский: Вот что принципиально: американцы доказали, что у них нет «длинной мохнатой руки». Во всяком случае, она у них не такая длинная, чтобы дотянуться до Афганистана или даже до нашей Средней Азии, и там реально решать вопросы. Они могут много чего наобещать, они могут раздать кучу взяток, они могут раздать оружие, и они могут политически поддержать. И на этом – всё. И это «всё» очень важно, потому что реально самая большая слабость Армии США это, естественно, сухопутные войска – то, что американцы называют «boots on the ground», то бишь, «сапоги на земле». И это их главная проблема. Потому что можешь сколько угодно воевать в небе, под водой, на морях, но, если у тебя нет сухопутной компоненты, на которую ты можешь реально рассчитывать, все остальные виды вооруженных сил могут уничтожать врагов и противника, но они не могут взять под контроль территорию. И это – главная их проблема. А вот соседи Афганистана могут. И у них весьма боеспособные войска. Под «соседями» я, кстати, имею в виду Иран – не Китай. Иран имеет реальную возможность оказывать там воздействие. И, естественно, Россия. Через союзников, Таджикистан, 201-ю базу и так далее. Если надо, то Россия может нанести огромный удар по афганцам, и они это прекрасно понимают. Будь я на месте талибов, я сказал бы, что их первоочередная задача сейчас – достичь либо официальные, либо полуофициальные соглашения со всеми соседями. Им сейчас невыгоден взрыв всего региона. Так что, в итоге это сводится к очень простому вопросу: «Кто может дать гарантии безопасности Талибану?». Вот те страны, которые могут это сделать, будут иметь самое сильное влияние. Те, которые не могут этого сделать, будут иметь самое слабое влияние. К этому нужно еще прибавить, что очень многие афганцы помнят советский контингент в Афганистане. Многие из них учились в России по разным причинам. Я бы сказал, что самым влиятельным игроком в Афганистане будет Россия. Китай? Финансово – да. «Держать намордник» на Талибане? Иран тоже может это делать очень эффективно. Сочетание России и Ирана, я думаю, уже достаточно, чтобы талибы поняли, что с ними воевать не надо. В заключение хотелось бы добавить только один комментарий. Я думаю, что нам всем очень трудно понять это явление – Талибан. Это, в общем-то, очень странная секта, которая происходит из секты «деобанди». Я думаю, что реально очень трудно предсказать их действия. Но нужно признать один факт: большая, даже существенная, часть населения Афганистана их действительно поддерживает потому, что они мусульмане с очень строгими взглядами деобандийского толка, или потому, что они наводят порядок при помощи плёток, или потому что они уничтожают опийные поля, выступают против взяток и так далее. Я не знаю, почему. Скорее всего, причин этому много. Но я думаю, что Талибан куда более реально представляет население Афганистана, чем бывшие, скажем, правительства. И из-за этого планы свержения Талибана и замены их кем-то другим, все провалились. Мне кажется, что, наверное, было бы мудро больше не пытаться их «валить», а как-то попробовать их сдержать и со временем посмотреть, что получится. Время, я думаю, не на стороне талибов, как ни странно, потому что хоть сейчас они и имеют поддержку как повстанцы, надо еще посмотреть на их способность действовать как власть. Я лично думаю, что без помощи извне им никуда. * Движение «Талибан» по решению Верховного Суда РФ от 14.02.2003 г. признано террористической организацией, ее деятельность на территории РФ запрещена. ** wokism (от woke) — политический термин афроамериканского происхождения. Имеет отношение к осознанному пониманию вопросов, касающихся социальной справедливости и расовой справедливости. Это происходит от афроамериканского простонародного англоязычного выражения stay woke (проснись, будь начеку). К концу 2010-х годов «Wоke» был принят в качестве более общего жаргонного термина, широко связанного с политикой левого толка, с социально-либеральным «делом», с феминизмом, с активностью ЛГБТ и культурными проблемами (при этом также использовались термины «культура пробуждения» и «политика пробуждения»). Термин был предметом мемов, иронического использования и критики. Его широкое использование с 2014 года является результатом движения Black Lives Matter. Андрей Раевский родился в Цюрихе, Швейцария, отец — голландец, мать – русская из семьи белоэмигрантов. Глубоко и искренне верующий, прихожанин ИПЦ Греции. Имеет степень Licentiate in Orthodox Theological Studies (кандидат православного богословия) от Центра Традиционалистских Православных Исследований в монастыре Св. Григория Паламы в г. Этна, шт. Калифорния (the "Center for Traditionalist Orthodox Studies" (CTOS) at the Saint Gregory Palamas monastery in Etna, California). В 1984 году поступил на действительную военную службу в подразделение радиоэлектронной борьбы, а затем был переведен в службу военной разведки в качестве специалиста по языку, работал в интересах ВВС Швейцарии. Затем переехал в США, где получил степень бакалавра по международным отношениям в Школе международной службы (School of International Service, SIS) Американского университета (American University) и степень магистра по стратегическим исследованиям (Strategic Studies) в Школе углубленных международных исследований им. Пола Н. Нитце Университета Джонса Хопкинса (Paul H. Nitze School for Advanced International Studies (SAIS) at the Johns Hopkins University). По возвращении в Швейцарию работал гражданским консультантом (на должности, соответствующей воинскому званию «майор») в Швейцарской службе стратегической разведки (Swiss Strategic Intelligence Service, SND), готовил стратегические аналитические материалы, прежде всего, о советских/российских вооруженных силах. Работал специалистом по «вражеским операциям» («Красная команда» (Red Team) на американском военном жаргоне) для подготовки личного состава оперативного уровня Генерального штаба вооруженных сил Швейцарии. Позднее работал в Институте ООН по исследованию проблем разоружения (ЮНИДИР — UN Institute for Disarmament Research, UNIDIR), где специализировался на тактике и операциях миротворческой деятельности. Написал книгу о психологических и разведывательных операциях в миротворчестве и четыре книги – собраний сочинений «Содержательный Saker» (The Essential Saker). Владеет русским, английским, французским, испанским и немецким языками. Гражданин Швейцарии. Проживает в штате Флорида. Фото: thesun.co.uk

Талибан побеждает, чего ждать дальше

Обстановка в Афганистане обостряется с каждым днем, боевики запрещенного в РФ террористического движения «Талибан» находятся уже не только на подступах к столице – Кабулу, но и захватили позиции на некоторых его окраинах. Напомним, талибы начали активные наступательные действия после того, как США приняли решение о выводе своих войск и начали его реализовывать. Конечным сроком, когда военные должны были покинуть страну, американцы называли 11 сентября. Однако темпы вывода, который все больше походит на бегство, таковы, что Вашингтон уже говорит о его завершении в конце августа, а возможно, и раньше. Поскольку, по официальным данным Пентагона, к середине июля американцы уже вывели 95 % своего контингента. По данным аналитиков Института Ближнего Востока (ИБВ), талибы взяли под свой контроль все контрольно-пропускные пункты на границе Афганистана с Ираном и Туркменистаном, захватив ключевые пункты Ислам Кала (граница с Ираном) и Торгунди (граница с Туркменистаном) в провинции Герат. Что касается границ с Узбекистаном и Таджикистаном, то там они тоже контролируют практически все основные участки. На момент написания этого материала «Талибан», по усредненным экспертным оценкам, контролировал не менее 40 % территории страны. Хотя сами талибы заявляют о 85%. И если еще весной западные аналитики прогнозировали, что переход под контроль талибов всего Афганистана, включая столицу, займет от двух до трех лет, то сегодня уже очевидно, что до смены режима в Кабуле остались считанные месяцы. Если не недели. Обострение ситуации в стране и перспектива возвращения к власти талибов спровоцировала бегство населения в сопредельные страны. Еще несколько недель назад речь шла о десятках, максимум, сотне перебежчиков в день, причем это были исключительно афганские военные, вынужденные в ходе боев выходить на сопредельные территории. Теперь же речь идет о мирных гражданах, семьях с детьми, домашним скарбом, а то и с домашними животными. О масштабах бегства афганцев можно судить по недавнему (16 июля) заявлению премьер-министра Пакистана Имран Хана, который в ходе международной конференции «Центральная и Южная Азия. Региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности» сообщил, что на территории его страны уже скопилось порядка трех миллионов афганцев. Коль скоро мы коснулись этой конференции, которая проходила в Ташкенте, и в работе которой приняли участие представители более 40 стран, продолжим. Изначально планировалось, что на ней будут обсуждаться вопросы экономики, развитие стран региона, международные связи и т.д., однако события в Афганистане внесли в повестку дня серьезные изменения. Жесткую оценку происходящему дал глава российского МИД Сергей Лавров, представлявший Россию на этой конференции: «К сожалению, в последние дни мы стали свидетелями стремительной деградации ситуации в Афганистане. В свете спешного вывода контингентов США и НАТО резко возросла неопределенность развития военно-политической обстановки в этой стране и вокруг нее. Очевидно, что в нынешних условиях существуют реальные риски перетока нестабильности в сопредельные государства». В той или иной степени, точку зрения российского министра разделило большинство участников встречи. Большинство, но не все. Показательно в этом плане было выступление главы дипломатии ЕС Жозепа Борреля, который заявил буквально следующее: «Вызовы в Афганистане требуют немедленного и коллективного ответа. Сохранение мира и стабильности в Афганистане — это общая цель, общая ответственность всех нас, собравшихся здесь сегодня». Неплохо у дедушки получается: два десятки лет Штаты и их союзники, где ключевую роль как раз и играли страны, входящие в Евросоюз, со всей дури утюжили Афганистан, нанося ракетные, бомбовые и артиллерийские удары по объектам инфраструктуры, кишлакам, караванам с продовольствием, свадебным шествиям… Причем, так называемые, «сопутствующие потери», т.е. мирные жители, включая женщин, стариков и детей, во многие разы превосходят потери среди тех, с кем официально боролась коалиция. И теперь, после того, как страна оказалась практически полностью разрушена, ответственность за мир и стабильность в ней, а значит и за её восстановление, возлагается на других. Это что Киргизия или Таджикистан будут восстанавливать соседнюю страну и утихомиривать враждующие стороны? Не можем пройти мимо еще одного пассажа маститого дипломата. Он призвал Афганистан обеспечить себе «зеленое будущее». Поскольку в мусульманских странах зеленый цвет в первую очередь ассоциируется со знаменем Пророка, можно было подумать, что Баррель призывает к созданию Исламского Эмирата Афганистана, за что, кстати, и борются талибы. Однако с уничтожения этого самого Эмирата коалиция под руководством США и начала свою операцию на афганской земле. Потом все-таки стало ясно, что Баррель имел в виду вопросы экологии. Хотя о какой природоохранной деятельности могут думать сейчас люди, которым просто нечего есть, нередко негде жить и откровенно боящиеся за свое будущее. Возвращаясь к проблеме беженцев, необходимо отметить, что талибы не скрывают, что помимо военнослужащих армии Афганистана, значительная часть которых подлежит физическому уничтожению, как и члены их семей, под угрозой смерти находятся и те, кто в той или иной форме был связан с иностранными военными. И тут все равно, в качестве кого и как долго они работали переводчиками, водителями, младшим медперсоналом, уборщиками, поварами. Однако судьба этих людей американцев особо не трогает. В срочной эвакуации в США им однозначно отказано. Известно, что Вашингтон обратился с просьбой к Узбекистану разместить на своей территории афганцев, которые работали на американскую армию. Вроде бы временно, до решения вопроса об их размещении в других странах. По информации Bloomberg, аналогичные запросы получили также Таджикистан и Казахстан. Пока Ташкент, Душанбе и Нусултан думают. А талибы тем временем берут под свой контроль новые участки афгано-узбекской и афгано-таджикской границы, оставляя для беженцев всех мастей все меньше шансов на спасение. Вот уж действительно, прав был отец нынешнего короля Иордании, который как-то раз заметил, что врагом Америки быть опасно, однако быть её другом опаснее вдвойне. Также пока остается открытым вопрос о возможности США использовать базы для своих ВВС в Киргизии и Узбекистане для поддержки с воздуха афганских войск, оказывающих сопротивление отрядам «Талибана». Кроме того, в американских СМИ промелькнула информация о том, что в качестве дополнительного аргумента Вашингтона фигурирует тезис относительно возможности использования авиации США против талибов в случае, если они нарушат границу со своими северными соседями. Звучит довольно-таки провокационно, поскольку в свое время Узбекистан раньше, а Киргизия чуть позже буквально выдворили американцев со своих авиабаз. Кроме того, Казахстан, Киргизия и Таджикистан являются членами ОДКБ. А что касается Узбекистана, который за годы президентства Ислама Каримова, который пару-тройку раз то входил, то выходил из ОДКБ (ох уж эта многовекторность, кто только от неё не страдал), то у него имеются соответствующие двусторонние договоренности с Россией. И российские инструкторы, как нам известно, в республике в настоящее время работают, как и в Таджикистане, где кроме того находится 201-я российская военная база, личный состав которой активно взаимодействует с местными военными. Так что защита от прямого нападения у наших южных соседей есть. Но этим, к сожалению, угрозы из Афганистана вряд ли ограничиваются. Нам могут возразить, что еще недавно в Москву приезжали представители Движения, которые заверяли российскую сторону, что у «Талибана» нет планов расширения своего влияния на сопредельные страны, что единственной целью талибов является смена режима в Афганистане и воссоздание уничтоженного американцами Исламского Эмирата, страны, живущей по законам Шариата. Звучит обнадеживающе. Но давайте вспомним, откуда есть пошел «Талибан» и что он собой представляет в настоящее время. Так вот, это движение было создано военной разведкой Пакистана для проведения террористических акций и боестолкновений на территории Кашмира против Индии. Изначально это была компактная группа в несколько десятков мотивированных крайних исламистов, прошедших необходимую подготовку для той деятельности, которую им предстояло вести. Однако вскоре планы кураторов изменились, и талибы было переброшены на афганское направление. Дело в том, что после вывода советских войск между группировками моджахедов началась жестокая война за первенство. Талибам довольно быстро удалось частично переподчинить себе, частично физически уничтожить лидеров, конкурирующих больших и малых бандформирований и в конце концов создать тот самый Исламский Эмират Афганистана, государство, которое было признано Пакистаном, Саудовской Аравией и еще двумя-тремя странами поменьше. В настоящее время «Талибан» представляет собой крупную, хотя и несколько рыхлую структуру, состоящую из нескольких крупных и средних группировок, которые иной раз начинают выяснять между собой отношения с помощью оружия. В то же время все эти группировки весьма жестко объединены исламистской идеологией, которая противопоставляет талибов не только иноверцам, но и приверженцам других, более умеренных форм того же суннитского ислама. В свое время от «Талибана» отпочковалась чисто пакистанская организация «Техрик-и-Талибан Пакистана» (ТТП) (также запрещенная в России), известная как «пакистанский Талибан», на совести которой убийство 17 октября 2007 года видного пакистанского политика, дважды премьер-министра этой страны Беназир Бхутто. Естественно, связи между двумя организациями имеется, что весьма волнует официальный Исламабад. Из других партнеров по террористической деятельности можно назвать идеологически очень близкую талибам и запрещенную в РФ «Аль-Каиду», включая все её филиалы, под какими бы названиями они не скрывались, сепаратистские организации в пакистанском Белуджистане. Кроме того, следует обратить внимание на этнические исламистские группировки типа «Исламское движение Узбекистана» (еще одна запрещенная в России террористическая организация), которые сформированы из граждан среднеазиатских республик, имеют по ту сторону границы друзей, родственников. Эти группировки, формально самостоятельные, но тесно сотрудничающие с «Талибаном» более четверти века, уже в ближайшей перспективе могут представлять непосредственную опасность с точки зрения проведения террористических актов на постсоветском пространстве. И не только в регионе Средней Азии. При этом талибы регулярно примыкают к той стороне, которая больше платит. Часть из них охотно меняла белые флаги «Талибана» на черные знамена запрещенного в России «Исламского государства» (ИГИЛ). Таком образом, сегодня нельзя исключать и вероятность возрождение «Исламского государства», но уже на территории Афганистана. В свою очередь ряд американских экспертов отмечает, что террористические группировки, действующие против Индии, такие как «Джаиш-е-Мохаммад» и «Лашкар-е-Тайба», будут иметь больше возможностей для проведения операций благодаря своим связям с «Талибаном». А также подчеркивают, что угроза терактов, наплыва беженцев будет нарастать и для Запада. Возвращаясь же к московской встрече с представителями политического крыла «Талибана», которые, кстати, на постоянной основе обитают в Дохе, столице Катара. Думается, что эти люди, которые может быть и совершенно искренне хотят ограничить деятельность своей организации Афганистаном, вряд ли смогут это сделать. Так что, как это ни печально, но у России дополнительно к украинско-белорусской и закавказской появилась третья точка напряжения – среднеазиатская. Не многовато ли… Фото: culturedup.com

Афганистан: американцы уходят. Что дальше?

В потоке праздничных сообщений о праздновании Пасхи и Дня Победы как-то затерялась информация о том, что 2 мая в провинции Гильменд, что на юге Афганистана, под контроль местной армии была передана военная база США. Американские наблюдатели, которые это событие, естественно, не пропустили, рассматривают его, как переход к практической реализации намерения президента Дж.Байдена вывести все американские войска к 11 сентября. То есть к двадцатилетию атаки на башни-близнецы в Нью-Йорке, что стало поводом для введения войск США и созданной ими коалиции в Афганистан. Кстати, основная часть военных объектов, которые контролируются США и их союзниками, согласно утечкам из силовых структур Афганистана, должна быть передана под контроль Кабула уже к июлю. По всему видно, что администрация явно торопится покинуть страну, где США двадцать лет с различной степенью интенсивности вели боевые действия с практически нулевым результатом. И, что примечательно, вывод войск – это чисто политическая акция и проводится несмотря на недовольство Пентагона и ЦРУ. Ее целью, по сути дела, является укрепление позиций демократической партии среди избирателей с прицелом на промежуточные выборы, которые состоятся уже через год, а возможно, и будущую президентскую кампанию. Не то, чтобы военные и разведчики резко выступали против вывода войск, но утечки в СМИ из этих далеко не последних федеральных ведомств США доводят до общественности их озабоченность, во-первых, темпами вывода: слишком быстро, а, во-вторых, тем, что они официально полностью лишаются присутствия в Афганистане. А это якобы развяжет руки «мировому терроризму». Звучит благородно. Однако напомним, что присутствие солдат коалиции, возглавляемой США, не помешало части недобитков Исламского Государства (ИГИЛ – террористическая организация, запрещенная в России) перебраться в Афганистан и разместиться в нескольких точках страны, включая районы, граничащие с республиками Центральной Азии. Так что забота американских силовиков о борьбе с мировым злом сильно смахивает на лукавство. И еще одна деталь, касающаяся вашингтонской политической кухни. «Инициатива Байдена» относительно вывода всех американских военных из Афганистана на самом деле является реализацией тех договоренностей, которые были достигнуты командой Дональда Трампа на излете его президентства. В ходе переговоров с движением Талибан (запрещенная в РФ террористическая организация) было принято решение о выводе войск США в мае. Так что Байден просто-напросто выдержал паузу и приурочил сроки вывода к печальной дате. При этом согласовать этот вопрос с талибами американская сторона не удосужилась. А теперь попытаемся разобраться, что творится в настоящее время в Афганистане и чего можно ждать после вывода из страны иностранного контингента. Решение Вашингтона перенести сроки окончательного вывода своих военных с конца весны на начало осени в руководстве Талибана расценили как отказ от достигнутых ранее договоренностей. А они, в частности, предусматривали обоюдный отказ от боевых действий между солдатами коалиции и талибами. На правительственные афганские войска эти договоренности не распространялись. Вопросы, связанные с замирением официального Кабула и Талибана должны были решаться в ходе двусторонних переговоров, которые велись в Турции. В результате «инициативы Байдена», рассерженные представители Талибана не только прекратили свое участие в переговорах с Кабулом, но и продемонстрировали свое недовольство путем обстрела военных объектов, которые контролируются американцами. В этой связи сообщается о двух ракетных и артиллерийских атаках, совершенных в марте на секретную базу, где расквартирован антитеррористический контингент ЦРУ, а также о нападении в начале апреля на аэродром, который используют афганские и американские военные. И похоже это – только начало. Поскольку обстановка в стране все больше накаляется. В настоящее время расстановка сил в Афганистане, как её оценивают знающие регион эксперты аналитического британского центра Economist Intelligence Unit (EIU) такова: отряды талибов полностью контролируют 20 % афганской территории, а еще 40-50 % британцы относят в «спорным», где отряды Талибана и правительственных войск фактически перемешаны. Однако возможность Кабула удерживать после ухода американцев пока в целом хоть и шаткое, но все же равновесие, представляется проблематичным. По прогнозам тех же британцев, талибы с высокой степенью вероятности уже к концу текущего года расширят территории, которые ими контролируются, за счет выдавливания правительственных войск и администраций из ключевых провинциальных центров (Кандагар, Мазари-Шариф, Герат и Джелалабад). После чего они сосредоточатся на зачистках захваченных территорий, а затем – на захвате столицы. По предварительным оценкам EIU, на это потребуется два-три года. Не больше. Однако в экспертной среде есть опасения, что в конфликт между Талибаном и Кабулом может вмешаться ИГИЛ, который пока лишь ограничивается небольшими стычками с правительственными войсками. В перспективе же переместившиеся с Ближнего Востока террористы могут поставить Кабул в положение «войны на два фронта». Тут необходимо обратить внимание еще на один момент: вывод иностранных войск из Афганистана неизбежно усилит позиции региональных держав. А именно – Ирана и Пакистана, которые будут пытаться вести там собственную игру, оказывая на Кабул и ситуацию в стране в целом влияние. Пока что оба соседних с Афганистаном государства обещают официальным властям поддержку. Например, не дожидаясь вывода войск коалиции, еще в декабре прошлого года Тегеран уже предложил афганскому руководству свою помощь в борьбе с ИГИЛ, что могло бы способствовать афганской армии максимально сосредоточить свои силы и средства на борьбе с Талибаном. В частности, Иран предложил использовать против отрядов Исламского государства и его, пока спящих ячеек, афганскую шиитскую организацию Fatemiyooun Brigade, которая поддерживается Тегераном, но пока находится вне схватки. Следует отметить, что это боевое милицейское формирование, воевавшее против ИГИЛ в Сирии готово снова встретиться с известным ему противником. Причем, на что делает упор Тегеран, под руководством командования Афганской национальной армии. Однако, думается, что пока Кабул будет выдерживать паузу, не говоря ни да, ни нет. И воспользуется предложением Тегерана в случае, если ситуация будет для него действительно безвыходная. Дело в том, что афганское руководство опасается, что подключение к боевым действиям этой бригады легко может спровоцировать активизацию афганских племен, исповедующих шиитское направление ислама, и привнесет во внутреннее афганское противостояние еще и межконфессиональное направление. Действительно, вот только этого Афганистану не хватало. Что касается Пакистана, то хотя на его территории и под эгидой его военной разведки продолжает располагаться руководство Талибана, его учебные центры и тренировочные лагеря, преувеличивать возможности Исламабада влиять на ситуацию в Афганистане, особенно в случае прихода к власти талибов, явно не стоит. На это указывает в частности то, как выстраивались отношения между двумя странами до начала американской интервенции, когда талибы правили страной. Тот факт, что ВВС США продолжат с пакистанских аэродромов поддерживать боевые действия нынешнего кабульского режима против талибов, вряд ли будет способствовать выстраиванию добрососедских отношений между двумя странами, когда произойдет смена режима. Ну да это – дело будущего, хотя и недалекого. Что же касается ближайших месяцев, то тут за океаном высказываются диаметрально противоположные мнения. Администрация надеется, что ей удастся еще до окончательного вывода войск, вновь запустить диалог Кабула и Талибана, который в идеале должен привести к прекращению боевых действий. Тогда, уже после ухода американцев и их союзников, повестка дня сузится до вопросов создания новой афганской конституции и роли ислама в этом основополагающем документе, формирования новой политической системы и т.д. Верит ли действительно Вашингтон в реалистичность такого сценария или просто вешает широкой публике лапшу на уши, сказать пока трудно. Но что-то подсказывает, что второй вариант больше соответствует действительности. А вот что можно прогнозировать с достаточно высокой степенью вероятности, так это перспективу «горячих проводов» заокеанских военных и их союзников. Ведь недаром для обеспечения эвакуации людей и техники в Афганистан направляется дополнительный воинский контингент, в задачи которого помимо вопросов логистики входит и обеспечение безопасности. Что официальным Вашингтоном признается. Вашингтонский исследовательский центр IHS Global Insight в этой связи прогнозирует, что в ближайшее время следует ожидать активизации боевиков Талибана, мишенями которых будут военные базы и другие объекты американских военных. В их числе называются международный кабульский аэропорт и авиабаза Баграм. В этих целях, как считают американские аналитики, будут использоваться неуправляемые ракетные установки, «джихад-мобили», управляемые смертниками, реже – нападения мобильных диверсионно-террористических групп. Так что наступающее афганское лето обещает быть для американцев жарким. Как и осень для их кабульских ставленников. Фото: spiegel.de

Cтраница новостей Азия