Когда говорят о новом этапе борьбы развитых стран за влияние в Африке и за ее рынки, то сразу вспоминают о бывших метрополиях, Британии и Франции, о США, Китае и России. А вот Турция на ум не приходит. А зря
В последние годы Турция существенно увеличила производственные мощности своего ВПК и объемы экспорта вооружений, в том числе и в страны Африки. За двадцать лет турки стали всемирно признанными производителями и продавцами оружия.
Их зависимость от импорта различных типов оборонной продукции в 2000 году составляла 80%, а сейчас — только 20%. В 2002 году отрасль была представлена всего 56 национальными компаниями. Сейчас их более 1500. Только по открытым данным, в стадии реализации находится около 800 оборонных проектов, ширятся партнерские отношения, например, с британской BAE. Прогресс отчетливо заметен по цифрам экспорта: в 2002 году он составлял всего $248 млн, в 2022 году достиг $4,4 млрд.
Что касается Африки, то еще с 1990-х годов Турция активизировала там свою деятельность, разрабатывая комплексную стратегию, включающую активную дипломатию, социальную работу и экономическое партнерство.
Во время холодной войны Турция проводила внешнюю политику, ориентированную на Запад, и дистанцировалась от Движения неприсоединения и дискурсов третьего мира, что осложняло ее усилия по достижению сближения с африканскими странами. Однако, несмотря на ее ограниченное присутствие в Африке во время холодной войны, в основу отношений Анкары на континенте, как только они улучшились, был положен прагматичный подход, о чем свидетельствует, к примеру, попытка Турции заручиться поддержкой среди африканских государств-членов ООН по кипрскому вопросу.
И на африканском направлении Анкара достигла значительных успехов. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган посетил больше стран Черного континента, чем любой другой не африканский лидер. При этом Турция подписала военные соглашения в области поставок вооружений различного типа с большинством африканских стран, особенно на востоке и западе континента. Например, компания Nurol продала бронемашины Ejder Yalçin Тунису, а компания Katmerciler — бронетранспортеры Hizir Гамбии, Уганде и Кении.
Учащиеся с турецкими флагами в общежитии, восстановленном на пожертвования турецких благотворительных организаций, Абуджа, Нигерия, октябрь 2019. Фото: AA
Но локомотивом военно-технического сотрудничества со странами Африки стали БПЛА. Успехи их использования в нескольких горячих точках впечатлили африканцев, что сделало Турцию третьим мировым экспортером беспилотных устройств, после Китая и США, чьи модели дороже, а иногда и сложнее в использовании. Таким образом, турецкая компания TAI продала свой «Аксунгур» Алжиру, беспилотник «Анку» —Тунису; ударный беспилотник «Байрактар» TB2 закупили 28 стран, включая Марокко, Джибути, Того, Сомали, Мали, Буркина-Фасо и Руанду.
Недаром Турцию называют «темной лошадкой», которой удается лавировать на международной арене. Анкара умеет грамотно играть на геополитических чувствах противоборствующих сторон, продавая продукцию как алжирцам, так и марокканцам, или построив завод по производству дронов на украинской земле, но сохранив при этом хорошие отношения с Москвой.
Соглашения о военном сотрудничестве или поставках оружия также не пострадали от смены режима в странах Африки к югу от Сахары. Как бы сильно ни ругали Эрдогана, здесь его политический курс буквально выстрелил.
В сентябре 2021 года президент Эрдоган предложил Асими Гойте укрепить двустороннее сотрудничество (спустя полгода после военного переворота), и в следующем году БПЛА TB2 были доставлены в Мали. В том же году у Буркина-Фасо также появились в арсенале TB2. Примерно та же история была в Нигере и Чаде.
В 2023 году все стало еще масштабнее: военные Нигерии прибыли в Турцию, чтобы ускорить доставку оттуда вертолетов. Сейчас Турция также активно предоставляет консультации и подготовку личного состава. У нее есть военная база в Сомали, где она обучает треть национальной армии, включая элитных коммандос. Наконец, нет сомнений, что новый министр иностранных дел Хакан Фидан, тринадцать лет возглавлявший турецкие спецслужбы, будет развивать сотрудничество с африканскими столицами в сфере разведки.
Турция открывает свою крупнейшую иностранную военную базу в Могадишо, Сомали
Кроме того, Эрдоган не стал отставать от ЕС, РФ или США, и решил провести саммит с африканскими странами, который завершился подписанием меморандума между Турцией и ZLEC (зона свободной торговли в Африке), в котором отражены три основных вопроса саммита: мир, безопасность и справедливость; развитие человека; сильный и устойчивый рост экономики.
Усиление турецкого влияния в Африке сильно беспокоит Францию, ведь на фоне ее ухода Анкара, наоборот, лишь «устраивается поудобнее». Турция, имеющая свои опорные пункты на Африканском Роге (Эфиопия, Сомали, Судан), направилась в Западную Африку. Уже есть немало фактов и инициатив, которые показывают, что Анкара не собирается останавливаться на достигнутом в завоевании рынков и людей.
Что касается самолетов, Турция готовит до еще один плацдарм в Африке с помощью своих турбовинтовых двигателей Hurkus, которые компания Turkish Aerospace Industries (TAI) поставляет в Чад и Нигер.
Пока на долю Турции приходится лишь 0,5% общего импорта оружия в Африку из-за пределов континента. Но есть основания полагать, что эта цифра будет расти.
По состоянию на 2022 год, Турция подписала соглашения, связанные с безопасностью и обороной, с 30 государствами Африки. Турецкая оборонная промышленность доказала свою способность производить системы вооружений быстро, эффективно и в больших количествах.
Хотя турецкая помощь Африке минимальна по сравнению с помощью других участников, она оказывает немедленное и заметное влияние на повседневную жизнь африканцев на микроуровне. Турция склонна позиционировать свою политику оказания помощи как «турецкий путь» сотрудничества в целях развития, основанный на так называемом «Анкарском консенсусе», который является альтернативной моделью сотрудничества в целях развития по сравнению с моделями, содержащимися в «Вашингтонском консенсусе» и «Пекинском консенсусе».
На Африканском континенте большая часть турецких финансовых средств направляется в страны с мусульманским большинством, некоторые из которых имели связи с османской эпохой,— такие как Сомали, Эфиопия и Судан. Турция предоставляет африканским странам только гранты, а кредитам нет места. Это один из аспектов, который отличает Турцию как от традиционных доноров, таких как ЕС, так и от новых доноров, таких как Китай. Турция предоставляет всю свою официальную помощь в целях развития (ОПР) континенту по двусторонним каналам, причем помощь в первую очередь направлена на развитие социальной и экономической инфраструктуры.
С глобальной точки зрения наиболее важным вопросом будет: поможет ли стратегия Турции сдержать влияние Китая на континенте? Хотя растущее влияние Анкары в Африке не вписывается в стратегию «альянса демократий» президента США Джо Байдена, третий путь, предлагаемый Турцией и вызванный необходимостью сохранить ее союзы с ЕС и США, вероятно, принесет пользу Западу.
Прогнозируя дальнейшее развитие отношений между Турцией и африканскими странами, стоит сказать, что в ближайшие пару лет они окажутся под давлением со стороны ее конкурентов. Эти события, в сочетании с недавним увеличением расходов Турции на оборону, будут истощать внутренние возможности Турции и могут оказать негативное влияние на стратегию Анкары в Африке, особенно в области сотрудничества в целях развития. Однако важно, что объем торгового обмена будет продолжать расти, поскольку внутренние производственные мощности Турции растут даже в условиях кризиса, а падение курса лиры (по отношению ко многим валютам в Африке) будет стимулировать африканских бизнесменов покупать больше товаров из Турции.