Наш собеседник — Константин Сивков, доктор военных наук, заместитель президента Российской академии ракетных и артиллерийских наук
— Константин Валентинович, как изменилась расстановка сил на западном фланге Союзного государства после переброски Россией на территорию Белоруссии тактического ядерного оружия?
— Появление ТЯО на территории Белоруссии приводит к возникновению потенциально новых угроз для нашего противника на этом театре военных действий — на линии соприкосновения Белоруссия — Запад. Потому что наличие ядерного оружия резко повышает порог вероятности перехода к военному столкновению между Белоруссией и странами НАТО, поскольку альянс теперь должен учитывать фактор его наличия. Соответственно, и основания для начала военных действий, если таковые будут предприняты, должны быть намного более весомыми, нежели те, которые возникают в условиях, когда такого оружия нет.
Второе. Ядерное оружие на территорию Белоруссии обладает огромным потенциалом. Для него имеют значение два основных фактора: площадь цели и количество боеголовок. Например, если речь идет о Польше, то для того, чтобы она перестала существовать как государство, достаточно двух — максимум десятка ядерных боеголовок. Пострадает большая часть населения страны. Понятно, что такие боевые возможности ядерного оружия резко снижают риск возникновения конфликта. Противнику придется создавать соответствующую военную группировку, что также значительно затрудняет развязывание войны против Белоруссии.
При этом, учитывая, что Белоруссия и Россия имеют единое оборонное пространство — это вся территория Союзного государства —, любая попытка применения ТЯО против Белоруссии приведет к применению ядерного оружия со стороны России против противников нашего союзника, в том числе и тех, кто за океаном. В этих условиях для противника резко снижается возможность развязывания войны. Более того, развертывание ТЯО в Белоруссии создает дополнительные возможности по прикрытию Калининградского особого района.
— Если сравнивать два славянских государства — Украину и Белоруссию —, почему они пошли по диаметрально противоположным направлениям в своем отношении к России после распада СССР?
— Корни — в далеком прошлом. Украина в значительной степени была под контролем Польши и являлась полем боя между южными соседями (крымскими татарами и турками) и поляками. На этом фоне на территории Украины зародилась некая вольница — Запорожская Сечь (казачество), которая по сути дела четкой государственной линии не придерживалась. Она металась: то уходила в Польшу, то вступала в союзные отношения с татарами, то заключала договоры с Москвой. Белоруссия же не пережила этих перипетий. Она сначала входила частично в Великое княжество Литовское, испытывала влияние Речи Посполитой, но сохраняла «русскую» идентификацию. Украина была в те времена под Речью Посполитой, а потом разделена между ней и Российской империей. И в составе Речи Посполитой произошла практически полная замена местного населения, тяготевшего к России, другими народами (венгры, поляки, чехи и другие). Кроме того, там были очень сильны позиции католической церкви. Поэтому когда эти западные территории, согласно пакту Молотова-Рибентропа, после разгрома Польши вошли в состав СССР, они были не совсем полноценно интегрированы и больше тяготели к Западу.
Когда началась Великая Отечественная, на Западной Украине, а через нее на большей части собственно Украины, появились националистические группировки.
Второе. На территории Украины было организовано партизанское движение, но оно не стало столь многочисленным, как в Белоруссии, поэтому там гитлеровцы и те же украинские националисты, которые действовали в составе вражеских подразделений, особо зверствовали.
Мы знаем, что в Великую Отечественную погиб каждый четвертый белорус — 25% населения. Это однозначно можно назвать геноцидом белорусского народа. На Украине потери были не такого масштаба.
— То есть ответ на вопрос, как дальше будут складываться отношения с нашим союзником Белоруссией, надо искать в прошлом, в генах народов...
— Так формировался менталитет двух народов. Белоруссия уже исторически получила мощную прививку против западничества. И когда перед белорусским народом стал выбор между западным вектором и вектором российского, славянского мира, он выбрал славянский мир, оказавшись при этом более зрелым, чем народы России, не говоря уже об Украине.
Белорусский народ избрал в качестве президента товарища Александра Григорьевича Лукашенко. Подчеркиваю: товарища Лукашенко! И Александр Григорьевич по сей день остается Президентом Республики Беларусь, а благодаря тому курсу, которого он придерживается, несмотря на ряд мощнейших противодействий, белорусский народ сохраняет суверенитет, научный, технологический и военный потенциал, тогда как на Украине все это растеряно, а достояние украинского народа, которое он унаследовал после распада СССР, разворовано.
Достаточно напомнить, что Украина после распада СССР имела экономический потенциал, превосходивший экономический потенциал Германии. Она обладала всем спектром промышленности, какой только может иметь государство, и была равнозначна России. Она производила самые большие тяжелые корабли в судостроительной промышленности, самую совершенную бронетанковую технику, авиатехнику. И все это оказалось растащено из-за того, что украинский народ, к сожалению, не смог среди лидеров распознать достойного. Итог мы видим. Украина, не получив прививку против западничества, ментально сориентировалась на Запад и не смогла выбрать себе лидера, равнозначного Александру Григорьевичу Лукашенко. И как следствие — западный вектор лишил суверенитета Украину, как государство, и её народ. Результат — национальная катастрофа.
Российский народ получил эту прививку на полях СВО, потому что прививка от западничества во время Великой Отечественной оказалась недостаточной. Тогда главный враг России — англосаксонский мир— стал нашим союзником, мы сражались против немцев, Европа тяготела к нам. Это привело к тому, что народы России не были достаточно привиты от западничества. Сталин это хорошо понимал и пытался с этим бороться. Сегодня мы приближаемся к тому уровню защищенности, который соответствует мировым реалиям.