В чью пользу, Байдена или Трампа (или тех, кто может занять их места), сыграет статистика роста ВВП, снижения инфляции, появления новых рабочих мест, биржевых котировок акций и ценных бумаг, стоимости образовательных и потребительских кредитов, равно как и рекордный государственный и корпоративный долг, волатильность в финансово-банковской сфере, сужение сферы влияния американского доллара?

Для ответа на эти кустовые вопросы имеет смысл сравнить показатели американского социально-экономического развития при прежнем президенте Дональде Трампе и нынешнем — Джо Байдене. Местные эксперты предлагают обычно разбивку по 12 ключевым параметрам.

Занятость. Администрация Джо Байдена не без основания трубит во все фанфары, хвастаясь тем, что за время ее правления ежемесячно на рынке труда возникало (в среднем) по 400 тысяч вакансий, а всего появилось 14 миллионов новых рабочих мест. При Дональде Трампе в первые три года прирост составлял не более 176 тысяч. И это до того, как коронавирусная пандемия разметала малый и средний бизнес, выкинув за порог более 20 миллионов работников. Строго говоря, Байдену повезло: сейчас свою роль сыграл эффект низкой базы.

Безработица. Снижение доли нетрудоустроенных афроамериканцев, в особенности женщин, испаноязычных работников и людей с ограниченными физическими возможностями происходило и при Трампе, и при Байдене. Ни один из них не может воткнуть это белое перо в свою шляпу. При Трампе безработица накануне ковидной пандемии составляла 3,5% (минимум за полвека). При Байдене она слегка подросла до 3,7%. Можно сказать, боевая ничья.

Экономический рост. За четыре года правления Трампа рост ВВП суммарно составил 14%. При администрации Обамы-Клинтон-Байдена ВВП прибавил 22%, чему способствовала инъекция щедро наштампованных долларов. В период пандемии за два года пустили в оборот 5,9 триллиона свежеотпечатанных долларов (сколько за все предыдущие 40 лет). Трудоустроенные 14 миллионов граждан своими тратами на насущные товары и услуги поддержали экономику, поскольку при расчете ВВП потребительские расходы составляют около 70%.

Цена автомобильного бензина. С апреля 2020 по апрель 2022 года цена галлона (американский жидкий галлон равен 3,785411784 литра) удвоилась и достигла $4,11. В июне 2022 года был побит абсолютный рекорд: почти $5. С тех пор инфляцию в пожарном порядке укротили. Но осадок от пережитого шока, касающегося жизненно чувствительной сферы семейного бюджета самой автомобилизированной нации в мире, остался.

Не случайно, как признает один из рупоров демократов газета «Вашингтон пост», подорожавший автомобильный овес «привел к затяжному пессимизму на протяжении большей части президентства Байдена». В свою очередь опрос общественного мнения службы «Харрис», проведенный по заказу газеты «Гардиан», показал: две трети американцев считают, что ситуация в экономике, на самом деле, хуже, чем заявляют официальные лица.

Цена на жилье. С весны 2020 года по осень 2022 года цена на недвижимость выросла на 49%. Доступность собственных квадратных метров для тех, кто задумался о своем первом доме или квартире, стала проблематичной. Все чаще молодые люди оказываются в положении, когда не могут следовать устоявшейся традиции: оперившиеся птенцы, сыновья и дочери, покидают родительское гнездо (в одной из голливудских мелодрам мама говорит своей такой же пожилой подруге про своего сына: он, мол, наконец, «съехал»).

Инфляция. После зарегистрированного в июне 2022 года 40-летнего максимума в 9,1% темпы удорожания в годовом исчислении снизились до 3,7%, что успокоило рядовых потребителей, но не профессиональных экономистов. Значительная доля новых рабочих мест создана в государственных учреждениях или связанных с ними секторах образования, здравоохранения и социального обеспечения. Эти работники не создают материальных ценностей, но своими потребительскими расходами повышают инфляционное давление на рынке. В то же время реальный сектор, согласно замеру настроений работодателей, в двух случаях из трех «приостановил свои планы по найму персонала». Иными словами, удержание инфляции на нынешнем уровне — дело сложное.

Учетная ставка. За время президентства Байдена ФРС — частная компания с непрозрачной структурой собственности — 11 раз повышала учетную ставку (ставку рефинансирования) в целях сдерживания инфляции. Сейчас она равна 5,5%, что является самым высоким показателем за последние 22 года. Учетная ставка определяет, под какой процент банки могут получить возвратные оборотные средства для последующей выдачи займов.

В ситуации «дорогих денег» региональные банки (на уровне штатов) будут вынуждены сократить кредитование малого и среднего бизнеса, которые (sic!) генерируют почти половину ВВП и дают работу половине трудоспособного населения Америки. Это в целом снизит деловую активность. Есть еще один отягчающей фактор: у местных банков в портфолио немало токсичных займов, выданных покупателям недвижимости. Если те окажутся не в состоянии выплачивать проценты, то, по прогнозам, 385 региональных банков могут обанкротиться и уйти на дно, как в прошлом году это сделал Silicon Valley Bank (16-й по величине банк в стране).

Располагаемый доход. При Байдене покупательная способность снизилась, потому как закончились «вертолетные деньги», а цены подросли. Правда, во многих секторах повысили зарплату, опережающую инфляцию. Но зато при Трампе, по крайней мере, до нашествия «ковида», наблюдался устойчивый рост располагаемого дохода — он прибавил 10% в период с января 2017-го по январь 2020 года.

Фондовый рынок. На всех крупных биржевых площадках отмечается подъем, движимый уверенностью в том, что ФРС уже добилась своих целей повышением ставки рефинансирования и теперь на время уйдет в тину. Так оптимистично ведут себя индекс Dow Jones Industrial Average, Nasdaq и Standard & Poor’s 500. В целом, биржи чувствовали себя уверенно и при Трампе, и при Байдене, так что счет 1:1.

Задолженность по студенческим кредитам. Джо Байден, вступая в должность, пообещал снизить долговое бремя студентов и выпускников университетов. Изначальный план «простить» разом $400 млрд был торпедирован республиканцами в Сенате и Верховном судом. Удалось скостить около $132 млрд для более чем 3,6 млн американцев, что само по себе похвально. Если только не поместить это благодеяние в общий контекст: в октябре 2023 года американские студиозы и их родители по-прежнему были должны своим кредиторам астрономическую сумму в $1,74 трлн.

Настроения потребителей. Опросы свидетельствуют, подчеркивает «Вашингтон пост», что несмотря на в целом позитивные макропоказатели экономики, «американцы кажутся совершенно подавленными», когда речь заходит об их финансовом положении при правлении Джо Байдена.

Государственный долг. Ни Трамп, ни Байден ничего кардинально не изменили с неуклонным «разгромадиванием» объема задолженности федерального правительства перед кредиторами. За минувший год он увеличился на более чем 4 триллиона и достиг 34 триллионов долларов.

Комментарий «Вашингтон прост» построен на сдержанной констатации: мол, «что-то пошло». Цитата: «Этот растущий дефицит в сочетании с политической дисфункцией в Конгрессе США вызывает тревогу у рейтинговых агентств, отслеживающих финансовое положение Соединенных Штатов. В августе (2023 года) агентство Fitch Ratings лишило США высшего рейтинга AAA. В ноябре Moody’s понизило свой прогноз по суверенному долгу США, предупредив, что „продолжающаяся политическая поляризация“ угрожает финансовой устойчивости страны».

Показательно: в материале нет ни слова о том, что привычка «жить в долг» зиждется на возможности печатать не обеспеченные доллары, навязанные остальному миру в июле 1944 года на Бреттон-Вудской конференции в качестве «мировой валюты».

Каков финальный приговор?

«Большинство экономистов пересмотрели свои прогнозы и теперь считают, что Федеральная резервная система (ФРС) сможет обеспечить „мягкую посадку“ экономики, снизив инфляцию, при этом не вызвав рецессии», — сообщает британская «Гардиан».

Нет сомнения, что Соединенные Штаты, как вторая по объему мировая экономика (после Китая), обладают значительным запасом прочности, и что наивно предвосхищать скорое завершение процесса дедолларизации мировой торговли и коллапса ее банковско-промышленного потенциала. США ныне умело переманивают к себе инвестиции, технологии и кадры из лишенной субъектности Европы. Этим они купят себе дополнительное время для продления своей постепенно утрачиваемой гегемонии.

Тем не менее, внутренние противоречия будут и дальше подтачивать опоры американской модели капитализма, создавая предпосылки для ее переформатирования, как это видит серьезный аналитик Андрей Фурсов. Цитата:

«Средний класс и работавшее в значительной степени в его интересах welfare state стало слишком тяжёлым бременем для капсистемы даже в её богатом ядре, а противоречие между средним классом („социалистической буржуазией“) и верхушкой („капиталистической буржуазией“) становилось все более острым».

Чего ожидать в ближайшие годы? В Соединенных Штатах, прогнозирует Андрей Фурсов, в этом «богатом ядре» золотого миллиарда продолжится борьба, «ведущаяся между верхушкой и средним классом за то, кто исключит кого из будущего посткапиталистического мира, на чьих костях он будет построен».

Финал драмы не предопределен. Можно предположить, что победитель, возвышаясь над поверженным, почти наверняка прибегнет к выражению персонажей фильмов о восточных единоборствах в 90-е годы в переводе Леонида Володарского (человека «с прищепкой на носу»): «Просто мой кунг-фу сильнее твоего кунг-фу».

В любом случае противоречивые сигналы из мира большой экономики, получаемые американцами прямо в «нерв в заднем кармане», где они носят бумажник, будут побуждать их внимательно следить за тем, что станут говорить им кандидаты на президентский пост в этом году.