За последние годы отношения между Турцией и Королевством Саудовская Аравия (КСА), казалось бы, если и не «пробили дно», то были к этому очень близки. Однако события конца прошлого и особенно января текущего года указывают на возможность того, что между двумя странами, претендующими на доминирующую роль в Ближневосточном регионе, может произойти потепление. А это, действительно, новость.
Согласно заявлению специального посланника министра иностранных дел Катара Мутлака Аль-Кахтани, которое он сделал 11 января, его страна готова выступить посредником между Турцией и Саудовской Аравией (КСА).
При этом отметим, что, несомненно, Катар смог предложить двум странам свои услуги в качестве посредника исключительно после состоявшегося 6 января примирения между Эр-Риядом и Дохой.
Добавим также, что вскоре после этого, 20 января состоялся телефонный разговор между королем Саудовской Аравии Салманом бен Абдель Азизом и президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом. А 26 января в Анкаре осудили ракетные удары по столице Саудовской Аравии Эр-Рияду, которые, как считается, нанесли йеменские боевики из движения «Ансар алла» (хуситы). Причем в этом официальном документе связи Турции с королевством были обозначены как "братские".
Несомненно, реальные двусторонние отношения двух государств находятся не на столь высоком уровне, более того, они больше являются соперниками, чем партнерами. Тем не менее, подобные жесты на государственном уровне могут стать началом для ослабления градуса напряженности.
При этом все же нельзя сказать, что Турция и КСА не имеют совсем никаких контактов, и лишь Катар сможет обеспечить роль посредника.
Так, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган разговаривал по телефону с королем Салманом во время саммита G20 в ноябре 2020 года, а министры иностранных дел двух стран в том же месяце провели личные встречи на полях конференции Организации исламского сотрудничества в Нигере.
Эксперты американского аналитического центра IHS Global Insight отмечают, что желание Анкары и Эр-Рияда наладить двусторонние отношения может быть мотивировано необходимостью реагировать на вероятные политические изменения в регионе при новой администрации президента США Джозефа Байдена.
Анонимный источник Global Insight , имеющий связи с турецким правительством, сообщил, что обе страны «открыли неинституциональный канал высокого уровня для улучшения отношений», и добавил, что плохие отношения при администрации Байдена не в интересах ни одной из стран, но степень прогресса будет зависеть от региональной политики Байдена.
Американские аналитики считают, что основной акцент на первом этапе взаимодействия будет сделан на расширении делового сотрудничества. Помимо этого, возможность, хоть и призрачная, заключения новой ядерной сделки между Ираном и США, а, следовательно, и снятие санкций с Тегерана, также вызывает обеспокоенность и у Турции, и у Саудовской Аравии.
Усиление Исламской Республики, которая является не только их региональным, но и религиозным соперником (в Иране большинство – шииты, тогда как в Турции и КСА – сунниты), наверняка не останется без внимания и посильного сопротивления со стороны не только турок и саудитов, но и ОАЭ, а также Израиля, о котором мы уже в данном контексте писали ранее .
Как прогнозируют в Global Insight , при подобном сценарии Турция и Саудовская Аравия, скорее всего, попробуют совместно работать в Ираке, Сирии, Ливане и Йемене, поддерживая суннитские группировки, которые могли бы составить конкуренцию иранским прокси-группам. От себя заметим, что подобный сценарий все же маловероятен. В упомянутых странах у Анкары и Эр-Рияда слишком разные позиции, а также и планы на будущее.
Не стоит забывать и про экономические проблемы Анкары. Налаживание контактов с Эр-Риядом может помочь туркам для начала хотя бы взять под контроль дефицит внешнеторгового баланса, который пока что продолжает расти и, как ожидается, по итогам 2020 года составит 38 миллиардов долларов США, или 4,5% ВВП. После снижения доходов от туризма из-за пандемии COVID-19 и сокращения прямых инвестиций, валютные резервы турецкого Центрального банка остаются основным источником финансирования растущего дефицита, что лишь еще больше усиливает давление на турецкую лиру.
Отметим также, что неофициальный бойкот Эр-Рияда турецких товаров, по данным Турецкого статистического института, привел в ноябре 2020 года к падению экспорта в королевство на 52,1% по сравнению с ноябрем 2019 года. Подробнее об экономической ситуации в Турции можно прочитать в нашем материале.
При этом в Саудовской Аравии также наблюдаются негативные экономические тенденции. Так, в 2021 году прогнозируется сокращение государственных расходов на 7,3%, а дефицит бюджета составит по предварительным оценкам 4,9%, что, конечно, меньше, чем 12% в 2020 году, однако это далеко еще и не профицит. Повышение в 2020 налога на добавленную стоимость с 5% до 15% принесет КСА на 30,3% больше налоговых поступлений, однако эта вынужденная мера уже вызывает большое недовольство среди простых саудовцев.
Нельзя не отметить, что в Эр-Рияде сегодня опасаются, что могут попасть под американские санкции по делу об убийстве на территории Турции саудовского журналиста Джамала Хашогги, которые планирует ввести администрация Джо Байдена.
Эксперты российского Института Ближнего Востока (ИБВ) отмечают, что сокращение расходов и жесткие финансовые условия Эр-Рияда связаны с пандемией COVID -19 и срывом программы реформ «Видение 2030 года», которые должны были привести к диверсификации нефтезависимой экономики путем стимулирования частного сектора.
Потепление между государствами, вероятно, увеличит и саудовские инвестиции в Турцию. Национальная нефтегазовая компания Саудовской Аравии Aramco получила инвестиционную лицензию в Турции еще в ноябре 2020 года.
Помимо этого, частный фонд, принадлежащий саудовскому принцу Мишаалю бин Абдалле Аль Сауду, объявил еще год назад, в феврале 2020 о приобретении компании быстрого питания McDonald's Turkey примерно за 46 миллионов долларов США, но Турецкое антимонопольное ведомство все еще не одобрило эту сделку.
Улучшение отношений с Саудовской Аравией пошло бы на пользу и турецкому строительному сектору, на который негативно повлиял неофициальный бойкот. В целом доля Саудовской Аравии в мировых турецких строительных проектах упала с 13,7% в 2018 году до 0,1% в 2020 году. Улучшение отношений, вероятно, снизит регулятивное бремя и риски экспроприации для саудовских компаний, работающих в Турции. Нормализация отношений увеличит и число туристов из КСА, посещающих турецкие города и курорты.
Впрочем, нельзя не отметить, что существуют и сдерживающие факторы сближения Эр-Рияда и Анкары. Так, совместные военные учения КСА и Греции в Восточном Средиземноморье, несомненно, вызовут недовольство в Турции, которая рассматривает этот регион как зону исключительно собственных интересов.
Существуют и другие проблемные точки, среди которых борьба за региональное влияние, убийство Хашогги, различные позиции относительно кризисов и войн в Сирии и Ливии. Соперничают две страны и в своей политике в отношениях с Египтом и Ливаном и так далее.
Подводя итоги, отметим, что на сегодняшний день, по нашему мнению, еще очень рано говорить о начале сближения Турции и Саудовской Аравии. Тем не менее, подобный сценарий, несомненно, «имеет место быть» и два ближневосточных государства сумеют его реализовать в случае, если смогут преодолеть ключевые разногласия.
Однако в обозримой перспективе страны не станут союзниками или даже ключевыми партнерами. Вероятнее всего, в краткосрочной и среднесрочной перспективе произойдет лишь улучшение взаимодействия бизнеса и частных структур, причем, на государственном уровне данный факт может не придаваться широкой огласке. Ведь политика на Ближнем Востоке реализуется главным образом для выгоды, а не широких и громких заявлений. И, как правило, проводится для решения ограниченных во времени вопросов.
Фото: ria.ru