Когда четвертый — лишний

При этом стоит оговориться. Китай, в отличие от двух других стран, представляло не первое лицо, а премьер Госсовета КНР Ли Цян. Председатель КНР, лидер КПК Си Цзиньпин, которому принадлежит вся полнота власти в стране, особенно после недавнего перераспределения полномочий, на саммит не поехал. Косвенно это может говорить о некоем снижении внимания к данному формату со стороны КНР.

Китайский представитель изо всех сил пытался использовать саммит для нормализации отношений и сглаживания противоречий. Как сообщает Синьхуа, он заявил, что несмотря на глубокие глобальные изменения, отношения между Китаем, Японией и Республикой Корея не изменились. Ли Цян отметил, что «дух сотрудничества, сформировавшийся в ответ на кризисы, и общая миссия по поддержанию процветания и стабильности в регионе не изменились. Целью и первоначальным намерением сотрудничества между Китаем, Японией и РК является содействие развитию, укрепление сотрудничества в Восточной Азии и поддержание мира и процветания в регионе и во всем мире».

В своем обращении к коллегам по саммиту Ли Цян не преминул напомнить о принципах дипломатии Си Цзиньпина по отношению к сопредельным странам: доброжелательность, искренность, взаимная выгода и инклюзивность. Китай, Япония и РК, географически разделенные узкой полосой воды, должны быть мирными и дружественными соседями, добавил премьер Госсовета КНР. Он призвал три стороны извлечь уроки из истории и смотреть в будущее, следовать воле народов трех стран жить и работать в мире и довольствии, стремиться к устранению внешнего вмешательства, всегда жить в согласии и поддерживать солидарность. По Ли Цяну, связанные в культурном плане Китай, Япония и РК должны быть близкими соседями, использовать эту культурную близость для взаимопонимания, доверия и тесного сотрудничества. Но насколько эти слова разделяют его партнеры, не вполне ясно.

Главным конкретным итогом трехсторонней встречи стала договоренность об ускорении переговоров с целью заключить соглашение о свободной торговли, которые ведутся с 2012 года (было уже 16 раундов). К позитиву можно отнести принятие совместной декларации, в которой стороны декларируют углубление сотрудничества в шести сферах: гуманитарные обмены (цель — вовлечь в подобные обмены, в том числе при помощи туризма, 40 млн человек к 2030 году); устойчивое развитие, включая борьбу с изменением климата; экономическое сотрудничество и торговля (в том числе посредством ускорения переговоров по трехстороннему соглашению о свободной торговле); общественное здравоохранение, в том числе в условиях старения населения; научно-техническое сотрудничество, включая цифровую трансформацию; оказание помощи в случае стихийных бедствий и обеспечение безопасности.

Также было условлено проводить последующие встречи в трехстороннем формате без длительных перерывов и объявить следующий год Годом культурных обменов между тремя странами.

Объективно говоря, на этом трехсторонний консенсус заканчивается. Заявления премьера Госсовета КНР были направлены на то, чтобы побудить две другие страны исходить из прагматических национальных интересов, а не в угоду третьей стороне. В частности, Ли Цян предостерег от «превращения торгово-экономических вопросов в политические игры или вопросы безопасности» и протекционизма. Китайский премьер также осудил «формирование блоков и лагерей» (явно намекая на создание в конце прошлого года военно-политического альянса этих стран под эгидой США), призвал «придерживаться духа стратегической автономии и поддерживать наши двусторонние отношения».

«Китай, Япония и Южная Корея должны надлежащим образом решать деликатные вопросы и разногласия, а также учитывать основные интересы и озабоченности друг друга. И действительно построить настоящую многосторонность», — заявлял Ли.

При обсуждении проблемы Корейского полуострова выявилось традиционное расхождение. Китай, который учитывает озабоченности КНДР в сфере безопасности, призвал «все стороны играть конструктивную роль и сохранять приверженность ослаблению напряженности». Южная Корея и Япония, которые на данном этапе следуют в фарватере США, то есть стремятся обезоружить КНДР и ликвидировать тамошний режим, призвали Пекин оказать давление на Пхеньян. В совместном коммюнике, правда, говорится, что Пекин, Сеул и Токио подтвердили свои позиции по денуклеаризации Корейского полуострова и договорились «продолжить прилагать позитивные усилия для политического урегулирования проблемы Корейского полуострова». Но это больше слова для дипломатического политеса. Очевидно, что в нынешних условиях и с учетом непримиримых позиций сторон денуклеаризация невозможна.

Если зрить в корень, все три страны заинтересованы в углублении экономических отношений. Для Японии и Южной Кореи Китай — главный торгово-экономический партнер. Китай, следуя своей стратегии «торговать, а не враждовать», к этому готов и стремится использовать подобные саммиты для продвижения этой концепции. Но тут возникает тень США, а также взаимные претензии в этом треугольнике, включая исторические. Политика, идеология, блоковое мышление, ориентация на Вашингтон, мешают развитию регионального сотрудничества.

Противоречия проявились в том числе в ходе двусторонних контактов, которые проходили накануне самого саммита. Премьер Японии Кисида, отвечая на позитивный настрой китайского коллеги, отметил, что поддержание здоровой динамики развития японо-китайских отношений приносит пользу не только обеим странам, но и всему миру. Япония готова работать с Китаем, чтобы воплощать в жизнь важные договоренности, достигнутые лидерами двух государств, поддерживать обмены на высоком уровне, укреплять сотрудничество в таких областях, как зеленая экономика, медицинское обслуживание, взаимодействие на рынках третьих стран, способствовать обменам специалистами, углублять региональную кооперацию, совместными усилиями реагировать на изменение климата и другие глобальные проблемы, указал премьер-министр.

Но в ходе разговора, конечно же, всплыл «непотопляемый авианосец США» — Тайвань. Формально Токио и Сеул признают существование «одного Китая». Однако в ходе встречи с китайским коллегой премьер Японии Кисида «строго» предупредил, что Токио внимательно следит за развитием ситуации вокруг Тайваня, имея в виду в том числе обострение в связи с «инаугурацией» нового главы администрации Тайваня Лая Цинде и военных маневров вблизи острова армии и флота КНР. Ли ответил, что Тайвань находится в «ядре» интересов Пекина, и назвал этот вопрос красной линией, которую нельзя пересекать.

Японский лидер также обратился к Пекину с призывом снять действующий с прошлого года запрет на импорт японских морепродуктов, введенный из-за сброса воды с разрушенной АЭС «Фукусима». В ответ Ли предложил учредить международную систему по мониторингу сбрасываемой воды.

Примерно также было и на китайско-южнокорейской двусторонней встрече. Южная Корея и Китай проявили готовность развивать торгово-экономическое сотрудничество. Сеул и Пекин условились создать новые и возобновить прежние каналы коммуникации между дипломатами и военными по вопросам внутренней и внешней безопасности, включая так называемый полуторный трек (между действующими правительственными чиновниками и экспертным сообществом, представленном в том числе бывшими дипломатами) и переговоры по стратегической безопасности на уровне заместителей министров иностранных дел. Кроме того, Китай и Южная Корея перезапустят работу совместного комитета по инвестиционному сотрудничеству, которая была приостановлена в 2011 году, и запланировали на начало июня рабочую встречу по соглашению о свободной торговле. Но политика — проблема Корейского полуострова, военный альянс РК с США, Тайвань и прочее — накладывает свой отпечаток.

На двусторонней встрече Япония-Южная Корея все было куда благостнее. Там стороны закрепили курс на дальнейшее военно-дипломатическое и экономическое сотрудничество двух стран. Южнокорейский президент выразил надежду, что совместная работа двух лидеров позволит вывести двусторонние связи «на еще более высокий уровень» в преддверии 60-й годовщины установления дипотношений в следующем году.

Несмотря на разногласия, все три страны кровно заинтересованы в углублении сотрудничества. Свидетельством тому стала, помимо подписанных документов, совместная пресс-конференция по завершению саммита. Если убрать политику, экономика региона могла бы задышать куда свободнее. Но как это сделать, если две страны из трех не свободны в своих решения, и всюду возникает тень четвертого незримого участника? Как справедливо заметила по этому поводу Washington Post, рупор части американского истеблишмента, саммит показал, что у наших партнеров есть свои интересы, которые не всегда совпадают с нашими.