В последние годы страны «черного континента» обратились к космосу как к катализатору экономического роста и социальных изменений. Причем это уже не первая попытка африканских стран «шагнуть за пределы нашей планеты»
Фото: Flickr
Еще в 1960-е годы некоторые африканские политические лидеры уже думали о космосе. Но это были только мечты. На момент запуска первого спутника в 1957 году в Африке было всего 9 независимых государств, к полету Юрия Гагарина в космос — 28 стран. И никакие сомнения не помешали некоторым энтузиастам — например, Эдварду Макука Нколосо, общественному деятелю и борцу за независимость Замбии, — создать «Национальное космическое агентство», которое, как планировалось, должно было обогнать в космической гонке СССР и США, первым доставив человека на Луну и даже на Марс. Планировалось построить ракету из алюминия и меди, на которой отправить в космос 17-летнюю девушку Мату Мвамбву и двух котов. Участников этой программы Эдвард Нколосо называл придуманным им термином «афронавт». Но программа не была реализована в связи с отсутствием финансирования.
Звучит это все наивно и даже забавно.
Однако прошли годы и в 2017 году было создано Африканское космическое агентство (AfSA), что продемонстрировало стойкий интерес африканских лидеров к разработке глобальных и локальных решений для продвижения континента в космической экономике. По данным Space in Africa, отрасль находится на пути к росту и к 2026 году достигнет рыночной оценки в 22,64 миллиарда долларов.
Пятнадцать африканских стран уже инвестировали более 4,71 миллиарда долларов в 58 спутниковых проектов, а в течение следующих трех лет планируется разработать и запустить еще 105 спутников. Более того, около 300 компаний, которые входят в проект NewSpace, вносят свой вклад в развитие региона за счет достижений в области спутниковых систем и группировок, компонентов космических аппаратов и двигателей, а также новых технологий, и это лишь неполный перечень компетенций.
Однако очевидно, что в обозримой перспективе африканские страны не могут позволить себе изучение космоса наравне, скажем, с Илоном Маском. Именно поэтому ряд стран Африки заручились поддержкой «иностранных специалистов» — как со стороны Запада, так и со стороны России и КНР.
Если с Западом все более-менее понятно, то вот подход Пекина и Москвы требует некоторых объяснений.
Первый партнер — Китай. КНР движется с головокружительной скоростью в продолжающейся космогонке: с 2018 года Китай более чем в три раза увеличил количество своих спутников разведки, наблюдения и рекогносцировки на орбите.
В рамках саммита FOCAC (Форум китайско-африканского сотрудничества — Forum on China—Africa Cooperation) в 2024 году Альянс государств Сахеля (АЕС) пообещал еще больше укрепить сотрудничество с Китаем, поскольку Пекин планирует выделить свыше 50 миллиардов долларов на финансирование Африки в течение следующих трех лет.
Пекин уже поддержал развитие космических программ африканских стран. На полях саммита стало известно, что Китай готов заключать межгосударственные соглашения в космической сфере, углубляя свое сотрудничество с африканскими странами. Одним из самых ярких примеров внедрения космической повестки в геополитическую стратегию Китая в Африке является египетский спутник MISRSAT-2. Это оптический спутник дистанционного зондирования с высоким разрешением, который находится на орбите более 600 километров над Землей, предоставляя Северной Африке такие услуги, как исследование ресурсов, мониторинг и оценка экологических катастроф, городское планирование, оценка роста сельскохозяйственных культур для сельского и лесного хозяйства. Учитывая тот факт, что американские эксперты бьют тревогу и часто акцентируют внимание именно на связях Китая с Африкой в космосе, впереди — интересная орбитальная гонка. В этой связи показательно заявление первого заместителя директора Национального разведывательного управления (NRO) США Троя Мейнка относительно того, что впервые за несколько десятилетий лидерство США в космосе и космических технологиях «оказалось под угрозой».
Почти сразу после АЕС решительный шаг в освоении космоса был сделан Сенегалом. На открытии Второй международной конференции по исследованию дальнего космоса в Туньси на востоке Китая Дакар подписал стратегическое соглашение с Пекином о сотрудничестве в рамках Международной лунной исследовательской станции (ILRS). К слову, ILRS — совместный проект Китая и России по созданию станции на Луне к 2035 году для исследования и изучения спутника Земли. Присоединение к российско-китайскому проекту — логическое продолжение создания Сенегальского агентства космических исследований и свидетельство того, что Сенегал становится начинающей «космической державой».
В космический союз со странами Африки вошла и Россия. Альянс государств Сахеля (АЕС) заявил, что разработает совместный спутниковый проект с российской компанией «Роскосмос». Проект предусматривает создание спутника связи и спутника дистанционного зондирования Земли. Первый позволит странам конфедерации АЕС транслировать теле- и радиосигналы на территории трех стран, второй — даст возможность получать космические снимки для наблюдения за государственными границами и укрепит национальную безопасность. Министерская встреча AES также позволила детально обсудить проект сотрудничества с российской компанией «Роскосмос», лидером в области космических аэропортов. По задумке специалистов, спутники помогут отслеживать и реагировать на наводнения, засухи, пожары и другие чрезвычайные ситуации.
России такое сотрудничество важно и полезно по двум причинам. Первая — оно позволяет развивать и углублять свои позиции в регионе, в том числе и в сфере безопасности; вторая — это наиболее точное исследование ресурсной базы африканских стран. Однако западноафриканские официальные лица признают: использование российских спутников начнется не завтра, на это могут потребоваться годы. Во время поездки в Москву в марте 2024 министр экономики Мали Алуссени Сану заявил, что для создания и запуска спутников потребуется не менее четырех лет, а для работы с ними необходимо будет обучить десятки малийских специалистов. Что касается ресурсов, то спутники дистанционного зондирования также помогут составить карту горнодобывающих ресурсов Мали (напомним, западноафриканская страна обладает большими запасами золота). Однако не будем забывать, что Россия сама уже давно отстала в космической гонке от западных игроков. Именно поэтому в «космическом соглашении» указаны расплывчатых сроках соглашения.
Уже в ближайшие годы значение космических программ для Африки и участие африканских стран в освоении космоса существенно вырастут. Насколько полезным будет сотрудничество России и Африки в космической сфере, покажет время и меняющийся миропорядок. Однако в политическом плане оно сегодня более чем уместно, поскольку в итоге мы будем вправе рассчитывать на более тесное сотрудничество на африканском континенте в других сферах, например, в строительстве ГЭС и АЭС. Несмотря на все успехи и продвижение собственных инициатив, «Роскосмосу» придётся приложить немало усилий для конкуренции с уже давно закрепившимися западными и китайскими подрядчиками, а также чтобы преодолеть репутационные издержки, понесённые после серии неудачных пусков для Анголы и Египта.