Как переворот в африканской стране ударит по интересам европейской державы.
Reuters
Даже после многочасового перелета из Французской Полинезии, где Макрон руководил делами на местах, он решил не отдыхать, а сразу собрал Совет обороны, посвященный ситуации в Нигере. Результаты заседания предсказуемы — непризнание новой власти, заморозка всяческой помощи до возвращения ситуации в прежнее русло. Так же отреагировали и США с ЕС, но Францию ситуация в Нигере волнует особо. Почему?
Во-первых, потому, что там сосредоточен практически весь французский контингент в регионе Сахель, задача которого — борьба с джихадистами. После завершения операции «Бархан» именно в Нигер решено было отвести большую часть подразделений.
Сейчас там находятся 1 500 французских военнослужащих: в основном в зоне аэропорта столицы Ниамей и частично — у границы с Мали и Буркина-Фасо. Рядом с аэропортом стоят пять дронов «Рипер» и три истребителя «Мираж», что позволяет воздушным патрулям охватить немалую зону.
В Мали, откуда французов настойчиво попросила хунта, французские подразделения могли в рамках операции «Бархан» действовать самостоятельно. В Нигере парадигма поменялась. Теперь их обязательно должны сопровождать местные.
Свергнутый президент Базум одобрил перевод французских подразделений в Нигер, подтвердив, что главная задача Франции здесь — борьба с ИГ (террористическая организация, запрещенная в РФ) в Большой Сахаре. Была разработана новая совместная операция, получившая название Альмахау, а ее основная задача — обеспечивать безопасность в районе Тиллабери, на северо-востоке Нигера, который сейчас — главная цель исламистов.
Свергнутый президент Нигера Мохамед Базум. Фото: reportera.ng
«В Нигере вопрос безопасности стоит не так остро, как в Мали или в Буркина-Фасо, в основном это касается западных районов на границе с этими странами. Жители деревень рассказывают, что исламисты угрожают сжечь их дома, если они не уйдут, и они, конечно, уходят. Так мы понимаем, что террористы наступают», — рассказывает исследователь голландского Центра африканских исследований Абдуррахман Идриса.
Во-вторых, потому, что Нигер подпадает под влияние России. Страна оказалась, грубо говоря, последним союзником Франции и вообще всего Запада в регионе. Из Мали и Буркина-Фасо французов прогнали, и эти страны стали искать другую опору, в частности, Россию в лице ЧВК «Вагнер».
Надо отметить две вещи. Первая: всегда найдутся люди, выступающие против руководства, поэтому если возникает сила, которая готова их поддержать, то они только за. Вторая: поддержка пришла не от коллективного Запада, который тут ненавидят на генетическом уровне, а из страны, которая ничего плохого не сделала. Поэтому шьем триколоры — и на площадь.
В Мали антифранцузские выступления начались еще в 2013 году. Лозунги — «Французы — вон!», «Долой Францию!». В Буркина-Фасо подхватили идею и уже в 2022 году посольство в Уагадугу подверглось нападению. В Нигере в сентябре прошлого года движение М62 организовало серию манифестаций с требованиями ухода французов из страны.
«В Сахели идет террористическая война, которую придумала сама Франция. Хватит подчиняться французскому диктату», — заявлял тогда лидер движения Абдула Сейду.
В-третьих, у Франции здесь серьезные экономические интересы. Нигер — третий в мире добытчик урана и в течение 40 лет французская компания «Орано», бывшая «Арева», добывает в местных шахтах топливо для своих атомных электростанций. Сейчас действуют два месторождения — Сомаир и Коминак — и в разработке находится Имурарен, которое «Орано» на своем сайте назвало «шахтой будущего».
В-четвертых, потому что на Нигер делается ставка в политике сдерживания миграции в Европу, поскольку страна стала огромным транзитным пунктом мигрантов. В 2015 году в Валлетте было подписано соглашение, по которому Нигер становился ключевым партнером ЕС.
После смены власти в Ливии и закрытия миграционных потоков через запад Сахары ЕС понемногу начал инвестировать в Нигер и создавать центры рассмотрения заявлений об убежищах там.
«Была придумана своего рода стратегия выноса европейских границ на юг, чтобы мигранты вообще не могли достичь Европы. Ну, или в редчайших случаях», — считает африканист Реми Карайоль.
К примеру, в сентябре 2022 года порядка 600 человек из нескольких африканских стран, которых не пустили в Алжир, оказались на севере Нигера. Двумя месяцами раньше волонтеры обнаружили в пустыне в бедственном состоянии еще 50 человек, в том числе с детьми, и их тоже перенаправили в Нигер.
В-пятых, потому что с африканскими военными Западу, как правило, трудно договариваться. В их армиях бытует мнение, что гражданские вообще не очень-то сильны в вопросах борьбы с террористами. Считается, что гражданским нужно в основном сохранение власти и они намеренно политизируют вопрос, что затрудняет проведение военных операций.
«Этот переворот, даже если он и не продержится долго, показывает, что влияние Запада испаряется, как вода из бассейна в жаркую погоду, — передает британский телеканал Би-би-си. — Это только на руку ИГ и Аль-Каиде (запрещенным в РФ), которым выгодны нестабильность, ошибки в управлении государством и недовольство правительством особенно в деревнях, на местном уровне».
В Нигере уже озвучен призыв к французам покинуть помещение. Хотя менее чем через сутки после путча в аэропорту Ниамей приземлился французский военный самолет, несмотря на то, что границы хунта тут же закрыла. Хорошо, обошлось без стрельбы.
Скорее всего, Франция выведет свои войска из Нигера. Но куда? У нее не такой уж большой выбор. Остается, по сути дела, только Чад, но там предстоят выборы, в результате которых династия Деби рассчитывает остаться у власти, а этого добиться будет сложно. А тут еще пускать французов, которых там не жалуют, прямо скажем.
«Понемногу заканчивается историческая постколониальная эпоха Франции и ее военного присутствия, — считает журналист-африканист Антуан Глазэр. — От Мавритании до Судана джихадистам удалось-таки выгнать западные державы со своих территорий».