Ни одна идея Евросоюза по решению эмигрантского вопроса не работает.
Мигранты из стран Африки в импровизированной лодке направляются к итальянскому побережью. Фото: Fethi Belaid / AFP / Getty Images
«Мы не можем принять у себя всю нищету мира». Фразе уже скоро четверть века, а все равно актуальна. Макрон повторил эту, ставшую уже поговоркой, идею, в своем последнем интервью французскому телевидению.
Евросоюз будоражит уже две недели после того, как на Лампедузе высадились от 8 500 до 10 000 мигрантов, при том, что население итальянского острова — 6 000.
Джорджа Мелони сделала вопрос миграции одним из ключевых в своей избирательной кампании. Но не все идеи, точнее, ни одна из них полностью не реализовалась, во всяком случае результата ожидаемого не принесла. Ну вот, к примеру: спасателям на море разрешили брать людей на борт только один раз. Спас, отвез на берег, — и все, до следующего раза. Возвращаться на поиски оставшихся нельзя.
«В 2022 году мы плавали на спасение 59 раз и вытащили 3 848 человек, — говорит Жером Тубьяна, координатор „Врачей без границ“, — А если бы следовали предписаниям правительства, то вышли бы в море 14 раз и спасли бы 1 033 человека. А 2 815 пришлось бы оставить умирать».
Другая идея — договориться с североафриканскими государствами, которые за некую мзду могли бы тормозить мигрантов еще на своем берегу. Эта мысль даже воплотилась в межгосударственный договор Италии с Тунисом. Тоже нет. Не работает.
«Оказалось, что эти соглашения провоцируют панику среди мигрантов: они видят усиленные меры контроля, на них давят перевозчики, в итоге у них вызревает идея „последнего шанса“ пробраться в Европу, — считает Элена Хан, исследователь Центра европейской политики в Брюсселе. — В итоге попыток пересечь море становится еще больше. Больше и летальных исходов — 25 000 с 2024 года только в Средиземном море».
Тогда давайте сделаем гуманитарные коридоры, не унимается итальянское правительство. Мы будем принимать только легальных, проверенных и нужных нам мигрантов.
Фото: Jeff J Mitchell / Getty Images
В итоге тысячи людей шатаются по Сахаре без еды и воды. На самом деле итальянцам в действительности с их стареющим населением нужно набрать 452 000 рабочих к 2025 году, и по данным Financial Times, итальянцы уже до конца текущего года готовы выдать 31 000 видов на жительство с правом на работу. И продолжать в таком ритме каждый год.
Та же логика — во Франции. Там придумали легализовать тех мигрантов, которые уже трудятся, но на нужных местах, куда не идут французы. Эта идея тоже обречена, поскольку хитрость мигрантов не знает пределов совершенства. Это будет либо один ВНЖ на всех братьев и кузенов (как у китайских мигрантов), либо купля-продажа-перепродажа рабочих мест и так далее.
Вспоминается в этой связи эпизод в посольстве ФРГ в Москве. Испанские коллеги сигнализировали, что у них скапливается много сезонных рабочих из России с «немецкими Шенгенами», а Германия тогда охотно их раздавала. Работники консульства объявили: «Так, у нас тут Германия, орднунг, поэтому все, кто в Испанию, — направо, а кому в Германию — сюда». Всех построившихся справа переписали и внесли в черный список.
После шока на Лампедузе Макрон позвонил Мелони и объявил, что не пустит никого. Министр внутренних дел подтвердил, что Франция «будет держать границу».
Германия в свою очередь объявила о полной, до особого распоряжения, остановке приема беженцев из Италии, поскольку она не соблюдает ранее достигнутые соглашения. Имеется в виду противодействие политике, которая получила условное название «Дай пройти». Италию мигранты из Африки использовали как транзитную территорию.
Вообще получается, что наиболее эффективно последние 20 лет выступает Дания. Там против градоначальников, глав районов, муниципалитетов, деревень и любых территориальных единиц, где созданы районы «антигетто», но замечен рост преступности из-за мигрантов, вводят серьезные санкции. Но даже датчане сейчас размышляют над идеей рассматривать прошения об убежище непосредственно в африканских странах. Она пока, к слову, тоже не работает.
Дер Ляйен через пару дней после высадки прилетела на Лампедузу с планом из 10 пунктов — в нем уже знакомое предложение сотрудничать со странами Африки, чтобы они сдерживали потоки.
Мигранты на Лампедузе. Фото: Valerio Muscella / NPR
Это — модель договора 2016 года ЕС-Турция и 2017 года Италия-Ливия, а потом и Италии с Тунисом. Все это заканчивается, как правило, меморандумом о взаимном понимании, но на деле никакие рестриктивные меры не работают.
Еще одно предложение — транспортировать прибывших в другие лагеря. До этого сама председатель Совмина Италии предложила создать новые центры беженцев — в Сицилии и на севере Италии, а также увеличить сроки рассмотрения прошений со 135 дней до 18 месяцев.
Но эти придумки проблемы не решат. Рано или поздно Италия лопнет от количества этих лагерей, при том, что другие страны навстречу ей не пойдут, сколько бы на это не напирала Урсула фон дер Ляйен в своем десятипунктном плане. А там, к слову, фигурирует интересное понятие — страны ЕС должны «использовать механизм добровольной солидарности». Ну, право слово...
За дело взялся даже папа Франциск, решивший приехать в Марсель, криминальную столицу Франции, где приезжих — большинство. Понтифик вообще слывет за глаза «левым папой» и даже «исламофилом» в определенных кругах католиков.
«Он часто выходит за рамки христианской благотворительности в том, что касается отношений католической церкви с внешним миром. Он защищает смешанное общество с идеями интеграции иностранцев», — считает исследователь французского Национального центра научных исследований Венсан Жейсер. — Он сделал главной идеей своего понтификата тему мира и перестроил под нее свою политику и дипломатию».
Имеется в виду множество эпизодов: омовения ног мигрантам, в том числе и мусульманам и индуистам. Или речь перед 80 тысячами паломников в Венгрии, где он призывал «открыть двери, как Иисус» всем страждущим, хотя при этом присутствовал самопровозглашенный поборник христианских европейских корней протестант Виктор Орбан. Когда Трамп призывал отгородиться стеной от Мексики, папа отслужил мессу в нескольких сотнях метрах от границы, где заявил, что «тот, кто строит стены, а не мосты, не является христианином».
Последние полтора года, правда, в его речах на тему миграции чаще появляется мысль о необходимости бороться все же с политическими и экономическими причинами явления. Вообще же многие итальянские обозреватели считают, что своими речами Франциск хочет как бы оттенить ультраправую риторику Мелони.
Ну и, наконец, в июне 2024 года в Евросоюзе выборы. Тема миграции будет разыгрываться всеми без исключения партиями. И ясно, что те политические формирования, которые до дрожи боятся широкого фронта крайне правых, сами вынуждены будут воспользоваться их же идеями, которые все больше влияют на настроения избирателей в Европе.