Марокко и Алжир: битва за Западную Сахару откладывается?

Несмотря на то, что принципиальных изменений в ситуации нет, тем не менее бурные события этого года внесли некоторый коррективы.

Во-первых, как мы и предполагали, Алжир взял курс на решительное наращивание военного потенциала и его демонстрацию. Сенсацией стал военный парад 5 июля (первый с 1989 года), в день 60-летия независимости АНДР. На нем было показано множество нового оружия и техники, приобретенной у России, Китая, других стран. Тем самым был поддержан имидж алжирской армии как сильнейшей в регионе.

Во-вторых, в регионе продолжает углубляться поляризация: Алжир все больше отходит от США и американских союзников в Европе (Франция, Испания) и укрепляет связи с Россией, а Марокко, наоборот, наращивает взаимодействие с Вашингтоном, Парижем, Тель-Авивом, тогда как отношения с Москвой ухудшаются. Так, появилась информация о том, что российская сторона попросила перенести место проведения форума «Россия – Арабский мир» из Марракеша в Каир. Эта, казалось бы, незначительная деталь расценивается марокканцами как свидетельство пренебрежения к ним, особенно учитывая, что форум в Марракеше должен был состояться еще в 2020 году.

Пожалуй, самые интересные изменения произошли в связи с нарастающим «европейским энергетическим голодом». В условиях отказа от российской нефти резко возрос интерес к поставкам алжирских углеводородов.

При этом надо иметь в виду, что Алжир перекрыл газопроводы, идущие в Марокко и Испанию (так он наказал Мадрид за поддержку марокканской позиции по ЗС). И тут же начались переговоры о закупке алжирского газа Италией. Подписанные с Римом документы практически гарантируют, что итальянцы не пойдут по стопам Испании и не станут на сторону Рабата в споре за Западную Сахару. Вполне вероятно, что от опрометчивых шагов воздержатся и другие члены ЕС. В результате Алжир может достаточно уверенно полагать, что единой промарокканской позиции в Евросоюзе не будет.

Марокканцы приняли этот вызов и выступили с проектом строительства подводного газопровода, который должен пройти вдоль африканского побережья от Нигерии до Гибралтара и дальше на Иберийский полуостров. По задумке Рабата, эта затея должна обеспечить ему лояльность практически всей Западной Африки, а также усилить симпатии к нему со стороны Европы.

Но этот проект представляется столь же фантастичным, сколь и дерзким. Специалисты полагают, что он неокупаем, особенно с учетом специфики газодобычи в Нигерии.

Со своей стороны Алжир выдвигает альтернативу – проложить из той же Нигерии трубопровод через Сахару, выведя его в Европу на близких ему Апеннинах. Хотя эта идея имеет более долгую историю и, соответственно, лучше обдумана и просчитана, перспективы ее реализации так же упираются в Нигерию и ее нефтегазодобывающую отрасль. На которую ни Алжир, ни Рабат – пока – влиять не в состоянии. И это – не говоря уже о возможных сложностях при получении права на прокладку трубы через территорию Нигера (союзника Франции, которая на нынешнем историческом этапе вновь является заклятым врагом Алжира).

Во всем этом нет ничего принципиально нового, кроме, пожалуй, попыток Марокко использовать энергетическое «оружие»: до сих пор на этой доске королевство не играло.

Однако Рабат, насколько можно судить, намерен активизировать работу по раздуванию сепаратистских тенденций внутри Алжира.

Мы уже упоминали о Кабилии: Рабат заявил о своей готовности признать независимость этой зоны берберских племен на севере Алжира. Но на этом дело не заканчивается. Вполне можно ожидать, что Марокко обновит свои претензии на алжирский Тиндуф, который марокканцы называют «Восточной марокканской Сахарой».

Хотя темы Кабилии и Тиндуфа тоже отнюдь не новы в отношениях между двумя магрибинскими соседями, тем не менее в нынешних условиях они могут «заиграть новыми гранями». Дело в том, что марокканцев могут поддержать или даже «поощрить» их старые (США, Франция) и новые (Израиль) союзники.

Вполне можно представить, что поляризация Африки, которая разворачивается все последние годы, захватит и Магриб. Ведь борьба за влияние на Черном континенте усиливается (о чем можно судить хотя бы по совпавшим по времени африканским турне главы МИД РФ С. Лаврова и президента Франции Э. Макрона), и глобальные игроки не смогут обойти вниманием столь влиятельные государства, как Марокко и Алжир. Едва ли США, Франция и Израиль откажутся от попыток дестабилизации российского стратегического союзника Алжира, и марокканские планы ослабить противника за счет инспирирования сепаратизма в Кабилии и Тиндуфе придутся здесь как нельзя кстати.

Если это так, то перед другими участниками игры – Россией, Турцией, Ираном – встают новые проблемы. Достаточно ясно, что Москва займет твердую позицию в защиту единства и стабильности АНДР. Не исключено, что Турция также будет против нагнетания обстановки: содействие Алжира необходимо ей для уверенного обустройства в Ливии. К тому же Анкара вряд ли оставила планы по сотрудничеству с Алжиром в споре с израильско-греческими проектами по прокладке трубопроводов из Леванта в Европу по дну Средиземного моря: можно быть уверенным, что Алжир будет противодействовать любым инициативам Тель-Авива на этом направлении.

Что касается Ирана, то его африканская политика пока не отличается особой активностью; по крайней мере, она несравнима с активностью, например, Турции. Но думается, что уже в ближайшее время мы сможем наблюдать наступление Тегерана на этом направлении, и Алжир, занимающий последовательно антиизраильскую позицию и стоящий в оппозиции к арабским монархиям Залива, является его естественным союзником. Марокко же, согласившееся на нормализацию с Еврейским государством, напротив, оказывается в стане врагов.

Остается Китай. Пекин, подобно Вашингтону, признал суверенитет Рабата над Западной Сахарой. Однако сделано это было из чисто прагматических соображений: Марокко является важной частью проекта «Один пояс, один путь», его конечной точкой на берегу Атлантики. Скорее всего, свое признание марокканских прав на ЗС китайцы дали именно учитывая этот фактор.

Вместе с тем Китай едва ли согласится поддерживать Рабат в разжигании сепаратизма в алжирских провинциях, тем более – с учетом претензий к ним со стороны королевства. Напротив, КНР будет с выгодой для себя продавать оружие алжирцам. Дружественные связи с ними всегда могут быть использованы для торговли с марокканцами…