Пока безуспешно, но никто не сдается
Дело не только в конкретном персонаже. Хасан Икиуссен со своими проповедями долго испытывал терпение французских властей, но всему есть передел: за его выдворение взялся лично министр внутренних дел. Дело в том, что Франция и Европа проглядели в свое время, как исламские радикалы почувствовали вольницу и вполне даже успешно воспользовались благами западной цивилизации, навязывая при этом свои порядки.
Достаточно вспомнить британского имама Абу Хамзу, который десятилетиями жил за счет британской казны в отдельном доме под Лондоном, получал очень комфортное пособие, фактически приватизировал мечеть в лондонском Финсбери-Парк, а его фетвы состояли сплошь из ненависти ко всем британским устоям. Правительство в общей сложности потратило на Хамзу почти 3 миллиона фунтов стерлингов. При этом даже из тюрьмы, куда его с большим трудом в итоге упрятали, Хамза умудрился прикупить недвижимость за четверть миллиона фунтов.
То есть получается, что европейский исламский радикализм существует на деньги налогоплательщиков. Во Франции, к примеру, финансировать мечети предпочитает государство, поскольку, если будет не так, то деньги потекут из известно каких источников и проверить потоки будет … ну не совсем реально. Данные о количестве исламских радикалов разнятся, поскольку доподлинно никто не может их посчитать, но исследователи сходятся на цифре 20 тысяч в Британии, 18 – во Франции и – внимание – от 60 до 80 тысяч в Германии, из которых 10 тысяч вообще салафиты.
Хусейн Икиуссен родился во Франции и по тогдашним законам имел право на французское гражданство. Но по достижении совершеннолетия под влиянием отца, марокканца, отказался от паспорта, о чем потом пожалел и захотел все переиграть, но такие дела восстановлению не подлежат, так что пришлось довольствоваться видом на жительство.
Сейчас имаму уже 57, он проповедует в мечетях, выступает на конференциях, имеет 170 тысяч подписчиков на видео-сервисе и 50 тысяч – в соцсети. С годами его фетвы набирали не только популярность, но и серьезную долю радикализма. Это было анти-всё. Прежде всего антисемитизм, ксенофобия в любом виде, мизогиния и так далее. Теракты в Европе – высосанная из пальца проблема. Геноцид армян – не геноцид вовсе. Полунищенское существование по сравнению с коренными европейцами – забыть. А мусульманин, ушедший из ислама, считается предателем и ему положено 12 пуль в затылок.
В итоге он, что называется, «наговорил на статью». Когда им занялась французская полиция, вскрылись тесные связи с движением «Братья мусульмане» (запрещенная в РФ террористическая организация), были отслежены контакты с очень темными личностями, и тогда за него взялся лично глава МВД Геральд Дарманэн. И все прошло бы как по маслу, хоть дело и заняло некоторое время. Вышло соответствующее представление министерства, дело пошло в суд, который согласился с решением отправить имама на историческую родину предков, в Марокко.
Но адвокат имама, Люси Симон, отправила дело в Европейскую комиссию по правам человека. Мол, месье родился во Франции, здесь его пятеро детей и 15 внуков, вся его жизнь здесь и выдворение стоит квалифицировать как «диспропорциональную меру, осложняющую личную и семейную жизнь». Комиссия все это изучила и отказала. Поскольку она может предоставить лишь «временные меры в порядке исключения в том случае, если решение местных судебных органов повлечет за собой непоправимые последствия».
Неудача не обескуражила адвоката, и она перенаправила апелляцию в парижский административный суд, который решение предыдущего суда взял и приостановил. Это, конечно, вызвало бурю в политическом руководстве страны, и вот почему.
Все эти десятилетия, с тех пор как стало понятно, что в стране идет радикализация, политическое руководство не сидело сложа руки. В 1978 году правительство Реймона Барра попыталось отменить Декрет о воссоединении семей, который принял предыдущий кабинет во главе с Шираком всего четырьмя годами раньше. После принятия декрета во Францию хлынул поток мигрантов. Но и тогда судья административного суда своим решением отменил попытку Барра остановить это нашествие. Как и в нынешнем случае, политики с правого фланга считают, что судейское решение мешает им заниматься правильными и полезными для страны делами. Левый же фланг говорит о «свободе слова и выражения мнений».
Но это не конец саги. На днях выяснилось, что имаму Икиуссену в «Списке разыскиваемых лиц» присвоена категория S (Sûreté d’Etat, State Security), причем уже полтора года назад. Этот полицейский регистр, или индикатор, присваивается тем, кто реально представляет угрозу безопасности государства. Однако регистр S «является лишь классификатором опасности лица и не может быть поводом к экстрадиции». Имам теперь ждет решения, а из Марокко тем временем уже получены соответствующие документы для его сопровождения.
Все это осталось бы частным случаем, если бы МВД при поддержке президента Макрона не решило взяться за проблему в корне. В ином случае, то есть в отсутствие более свежего закона, любой судья может по своему усмотрению отменять решения предыдущей инстанции, не говоря уже о том, какой объем работы полиции и следователей, собиравших доказательства, превратится в тлен.
С сентября, с началом новой сессии Национального собрания, Дарманэн внесет на рассмотрение парламента новый законопроект. Он предусматривает, что выдворению из страны будут подлежать все иностранцы, совершившие правонарушения, заслуживающие экстрадиции. При этом высланы будут даже те, кто женат на француженке или те, кто въехал в страну до своих 13 лет. По нынешним законам, чтобы претендовать на гражданство, надо въехать во Францию до 13 лет и прожить 5 лет, но с 8 до 13.
Эта мера в принципе существовала и раньше. Но в 2020 году решение об экстрадиции дошло до логического конца только в 10 процентах случаев.
За последние 2 года выдворенных иностранцев уже почти 3 тысячи – Франция высылает их на историческую родину, за исключением тех стран, где идет война. Пока это Сирия и Афганистан. Макрон тоже вспоминал об этих 10 процентах реализованных решений. В свое время он пообещал довести эту цифру до 100.