Наступивший год продолжает приносить сюрпризы. На сей раз мир удивила Америка: неожиданно Вашингтон озаботился судьбой Ливии. Настолько серьезно, что пару недель назад сюда прибыл шеф ЦРУ Уильям Бернс, который встретился с лидерами двух противостоящих лагерей – Абдельхамидом Дбейбой и Халифой Хафтаром.
Событие действительно неординарное. США, фактически уничтожившие Ливию и до сих пор крайне мало интересовавшиеся местными делами, вдруг направляют сюда главу Центрального разведывательного управления, и он проводит переговоры с людьми, статус которых неясен: ни Дбейба, ни Хафтар не могут быть названы законными представителями государства, которого, строго говоря, не существует.
mtdata.ru
В арабском мире ливийский визит Бернса вызвал настоящий переполох. В течение нескольких дней аналитики гадали, что может стоять за этим. Неужели Вашингтон решил сделать свою ставку в ливийской игре и перебить ставки всех остальных игроков помельче (Италии, Греции, Франции, Турции, ОАЭ, Египта и пр.)? Неужели специалисты из ЦРУ разработали проект «новой Ливии», а значит, можно надеяться на прекращение бесконечной войны всех против всех?
На деле все выглядит гораздо прозаичнее. Будущее Ливии Вашингтон по-прежнему интересует крайне мало. На повестке дня – глобальное противодействие России. И Ливия важна здесь по двум причинам: нефть и «Вагнер».
Начнем с нефти. Тут все достаточно ясно: Америка хочет во что бы то ни стало добиться роста предложения на мировом рынке, смягчить негативный эффект от попыток вытеснения с него российского черного золота. В этой борьбе Ливия способна сыграть важную роль в силу потенциальных объемов добычи, а также благодаря близости к Европе.
Решить вопрос ливийской нефти можно лишь путем установления гарантированного контроля над добычей и экспортом со стороны единой политической силы. А именно этого, как известно, в Ливии нет; страна разделена на Запад – Триполи с т.н. Правительством национального единства (ПНЕ) под руководством А. Дбейбы и Восток – Бенгази, где господствуют «маршал» Х. Хафтар и его Ливийская национальная армия (ЛНА).
Что касается второго пункта повестки – российской группы «Вагнер», – то тут дело гораздо более «личное» для Вашингтона. Буквально накануне поездки Бернса американская администрация заявила, что «нейтрализация» деятельности «Вагнера» становится одним из приоритетов Белого дома. Ливия же, как настаивают на Западе, является главной «базой» «вагнеровцев» в Африке. Поэтому первым шагом по «нейтрализации» должно стать удаление россиян из этой североафриканской страны, о чем глава ЦРУ и вел переговоры, в частности, с Абдельхамидом Дбейбой, главой Правительства национального единства (ПНЕ) в Триполи.
Со стороны Дбейбы тезис об удалении из Ливии «иностранных наемников» встретил понимание. Действительно, глава правительства, срок полномочий которого давно истек, последовательно выступает против любого «иностранного вмешательства» в ливийские дела. И его можно понять: в условиях перманентной войны Ливия превратилась в центр притяжения для боевиков, наемников и головорезов со всего света.
На этом фоне позиции Дбейбы выглядят крайне слабыми. Его правительство контролирует только часть территории страны. Его вооруженные силы недостаточно сильны, чтобы заниматься «нейтрализацией» «иностранных наемников», даже если речь идет «только лишь» о российском «Вагнере». К тому же, вопросы российского присутствия в Ливии находятся за пределами его компетенции: после турецкой интервенции 2020 года данное «досье» находится в ведении Анкары, которая – не без ведома Вашингтона – послала целый экспедиционный корпус, чтобы остановить наступление Халифы Хафтара на Триполи. Тогда был установлен некий «баланс» присутствия иностранных сил на ливийской земле, но сам Дбейба никакого влияния на ситуацию не имеет. Еще в 2021 году, только возглавив правительство, он ездил в Анкару и лично просил президента Эрдогана вывести турецкие войска, но не получил никакого ответа. И было бы наивно полагать, что сегодня его просьбы или даже требования относительно «Вагнера» будут более продуктивными.
Все это прекрасно понимают в Вашингтоне. И тем более деликатной была миссия Бернса. Судите сами: для решения приоритетных для Америки проблем нефти и «Вагнера» он вынужден лично тащиться в Ливию и просить о содействии какого-то «недопремьера» какого-то «недоправительства» какого-то государства, уничтоженного Америкой! Подчеркнем: именно просить, а не требовать, поскольку Вашингтон не имеет никаких возможностей что-либо требовать от ливийцев; американцы не могут им ничего ни предложить, ни чем-либо угрожать. Они, конечно, могут при желании купить или убить и Дбейбу, и кого угодно, но, как ни крути, у них нет в Ливии ни одного настоящего партнера.
Это обстоятельство совершенно парадоксально превратила позицию Дбейбы из слабой – в сильную: Америка нуждается в нем, Америка его о чем-то просит! Значит, нужно требовать хорошую цену!
О чем может идти речь?
Во-первых, о признании Вашингтоном его, Дбейбы, статуса стратегического партнера США (со всеми вытекающими последствиями, в частности, в виде военной помощи). Это, помимо прочего, должно позволить Триполи освободиться от чрезмерно плотной опеки со стороны Турции. Во-вторых, о том, чтобы Вашингтон убедил лагерь Хафтара (Бенгази) отказаться от борьбы и согласиться на примирение – естественно, на условиях Дбейбы (Триполи). Тем самым было бы существенно ограничено влияние арабских игроков (ОАЭ, КСА, Катара, Египта). В-третьих, о том, чтобы за Дбейбой был закреплен контроль над экспортом ливийской нефти, а также над Центральным банком.
Эта повестка была принята Бернсом. Он назвал ПНЕ во главе с Дбейбой «партнером, на которого можно положиться», обещал экономическую помощь и поддержку в сфере безопасности, а главное – принял посредническую миссию и из Триполи отправился в Бенгази. Там он провел переговоры с «маршалом» Халифой Хафтаром.
Некоторые детали их получасовой встречи стоят упоминания. Так, она прошла в резиденции Хафтара, а не на нейтральной территории (в аэропорту, например). И при этом – по настоянию американской стороны – на ней не присутствовал сын «маршала» Саддам Хафтар, которого многие считают приемником отца и который, судя по данным арабской прессы, ведет весьма активную деятельность вне Ливии: так, полагают, что он находился в контакте с Израилем, где вел переговоры о поставках оружия для подконтрольных ему сил. Думается, что удаление Саддама не было пустым капризом шефа ЦРУ; напротив, нельзя исключать, что тут он пошел навстречу пожеланиям самого престарелого «маршала». Дело в том, что у Хафтара-старшего давние связи с ЦРУ и с ним Бернс вполне мог вести жесткий и откровенный торг. И отец вполне мог искренне не желать, чтобы сын присутствовал при этом, был свидетелем и разделял ответственность за обязательства, принятые на себя родителем.
Судя по опубликованным данным, от Хафтара Бернс потребовал содействия в формировании объединенных вооруженных сил и административных органов совместно с ПНЕ, а также гарантий того, что силы Бенгази впредь не станут препятствовать налаживанию добычи и экспорта ливийской нефти. Со стороны Хафтара, якобы, прозвучала основная просьба: учитывать интересы его лагеря при предоставлении американской помощи, не ограничиваясь одним лишь правительством в Триполи.
Последовавшая за визитом Бернса активность подтверждает это. Практически сразу по его отлету состоялось несколько встреч дипломатов и военных США с руководством лагеря Бенгази. По-видимому, идея «объединенной армии и администрации» Запада и Востока страны по-настоящему захватила американцев.
Это вызвало беспокойство в Турции. Сразу после главы ЦРУ США в Триполи прибыл шеф турецкой разведки Хакан Фидан. Одновременно с этим в Каире прошел новый раунд межливийских переговоров. Также Триполи посетила военная делегация Мальты (которую, по сути, можно считать представителем Британии). Затем пришла новость о начале работы российского посольства в Триполи.
Таким образом, можно полагать, что начинается борьба за Ливию и ее будущее. Ведущие игроки расставляют свои фигуры. Америка уже сделала первый ход. Остальные будут действовать, отталкиваясь от заданных условий.
Можно отметить первую реакцию арабского мира, вернее, его аравийско-египетского ядра: Египет, ОАЭ, КСА и секретариат Лиги арабских государств (ЛАГ) бойкотировали встречу глав МИД стран-членов ЛАГ 23 января в Триполи. Предлог – отказ признавать законность ПНЕ. Это может означать, что аравийско-египетский блок недоволен инициативами США и не намерен отказываться от влияния на ливийские дела, какими бы ни были договоренности между Бернсом и Хафтаром.
Едва ли и турки в восторге от программы, предложенной Вашингтоном. Для Анкары важно, чтобы ливийские власти придерживались договоренностей о морских границах и о разработке шельфовых месторождений углеводородов, которые были достигнуты с ПНЕ. В январе 2023 года действие соответствующего меморандума было приостановлено судом в Триполи. И хотя в Турции к этому пока отнеслись спокойно как к чисто формальной, юридической проблеме, которая вскоре будет решена, тем не менее, нельзя исключать, что дело может принять и иной оборот. Например, если под давлением американцев Триполи откажется от соглашений с турками.
Остальные заинтересованные в ливийской ситуации стороны – прежде всего ЕС и арабский Магриб – пока молчат. Европейцам сейчас очень проблематично обратить серьезное внимание на Ливию: мешают не только Украина, но и различия в интересах. Что касается магрибинцев, то Алжир, скорее всего, так или иначе солидаризируется с позицией аравийских монархий и Египта. Марокканцы же наоборот – станут на американскую сторону.
Перед Россией в этой ситуации открывается значительное поле для маневра и игры на интересах других участников. Позволим себе предположить, что в Ливии мы можем укрепить отношения с арабами (КСА-ОАЭ-АРЕ), Турцией (в ее противоборстве с Грецией и ЕС), Алжиром. При этом, как представляется, принципиально важно не брать на себя ответственности за развитие ситуации и за будущее Ливии, исходя из того, что у России здесь серьезные позиции, но нет жизненно важных интересов.