Руководство Франции пришло к выводу, что надо срочно ехать в Африку и спасать положение. Точнее, надо было. Позавчера. Сейчас уже совершенно явным становится присутствие – политическое и экономическое – России и Китая. А это означает потерю традиционных сфер влияния Франции.
Ludovic Marin/AFP/Getty Images
Президент Республики решил не просто отправится по маршруту Габон – Ангола – Конго – Демократическая Республика Конго, но и объявил, что отныне африканские турне на высшем уровне будут совершаться каждые полгода.
«То, что происходит на африканском континенте, надо просто покорно принять, – сказал Макарон на пресс-конференции перед поездкой. – Это беспрецедентная историческая ситуация, в которой просматриваются головокружительные вызовы, касающиеся безопасности, климата, демографии. А это предполагает «новый подход к Африке».
Этот подход предусматривает прежде всего динамичное развитие отношений со странами всего континента. Казалось бы, удобнее всего вернуться к сотрудничеству с бывшими французскими колониями, ан нет. Заметим, что одна из остановок Макрона – Ангола, а это никакая не французская, а очень даже португальская колония. А ДРК – бельгийская.
Расширение географии интересов вызвано еще и тем, что, по мнению французского госсекретаря по делам развития и франкофонии Хрисулы Захаропулу, «сегодня африканские страны сами свободно выбирают своих партнеров, а антифранцузские настроения в бывших колониях только осложняют нашу ситуацию».
Действительно, во время своего первого турне, в 2017 году, Макрон еще настаивал на некоей «мягкой силе», с которой Франция присутствует в Африке. В результате произошло ровно обратное. В Мали, Буркина-Фасо, Нигере и Сенегале прошли антифранцузские манифестации, и в результате французский контингент покинул Мали и Буркина Фасо.
На пресс-конференции президент призвал отказаться от пресловутого принципа пре-карре. Это изобретение гениального военного инженера XVII века де Вобана. Он воображал некую геометрическую фигуру, чаще всего квадрат, окруженную двумя фортификационными рвами. Все, что внутри – наше. Все, что снаружи – не стоит внимания. Теперь, как видно по логике французского начальства, наше – всё.
Для этого во Франции придумана новая экономическая программа, названная почему-то на английский манер «Чуз Эфрика 2» с бюджетом в 3 миллиарда евро. Ее суть в том, чтобы по максимуму способствовать распространению французских инвестиций в африканские стартапы, которые множатся с потрясающей скоростью и можно элементарно не успеть.
Но потеря позиций началась еще до Макрона. За 20 лет доля рынка французских предприятий в Африке упала с 10,6 до 4,4 процента. Для сравнения, доля китайских выросла с 3,8 до порядка 18 процентов.
Франция будет вкладывать в африканское сельское хозяйство, автомобилестроение, железнодорожный транспорт, фармацевтику, телекоммуникации и в новую структуру энергетики, называемую «энергетическим переходом». Кроме того, Франция намерена способствовать развитию государственной администрации, образования, здравоохранения.
Очень важное досье этого турне – военное. Решено, что Франция оставит в Африке только базы двойного командования, совместного с местными военными, по типу франко-германских. Для этого уже в ближайшие месяцы начнется «ощутимое», по словам Макрона, сокращение французского контингента и, естественно, оно потребует серьезной подготовки африканских военных специалистов и поставок современного вооружения и технического оборудования.
Сейчас у французов на африканском континенте осталось три тысячи военнослужащих из пяти с половиной тысяч. В основном они стоят в Нигере и Чаде, и то их перебрасывают в Гвинею, чтобы меньше мозолили глаза разгулявшимся джихадистским группировкам.
«Русский медведь разбудил галльского петуха», – полагает специалист по Африке Антуан Гласер. Он – автор книги «Африканская ловушка Макрона», в которой рассказывается, как Россия, в частности ЧВК Вагнер, заняла существенные позиции в Африке. «В начале своего второго мандата, – пишет он, – Макарон наконец понял, что надо сотрудничать со странами, которые доселе он обходил стороной или не обращал внимания, а теперь, чтобы по-настоящему защищать интересы Франции, надо переходить к realpolitik».
В первой поездке на континент Макрон первым делом посетил Камерун, который занимает стратегическое положение между Атлантикой и Чадом, и там был расположен французский контингент. Тремя месяцами ранее Камерун подписал с Россией соглашение о военном сотрудничестве и это сильно подорвало французские позиции в стране. Во время всего визита французский президент называл Россию «одной из последних колониальных держав».
К слову, три из четырех стран африканского турне – Габон, Конго и Ангола – воздержались во время недавнего голосования в ООН по резолюции о ситуации на Украине.
Выступая осенью прошлого года перед послами Республики, Макрон призвал дипломатов «мгновенно реагировать на выпады антифранцузской пропаганды в соцсетях и давать отпор российскому, китайскому и турецкому нарративам».
Еще оно досье африканского визита Макрона – возвращение культурных ценностей, которые оказались во Франции и которые давно требуют страны континента. Объявлено о том, что в ближайшее время французское министерство культуры приступит к выработке критериев, по которым будет решаться, что именно передавать и не опустеет ли так долго собираемый Шираком парижский Музей Бранли, главное хранилище африканской истории и искусства.