Для стран Ближнего Востока (за исключением Турции) ситуация вокруг Украины не является экстремальной, поскольку напрямую не затрагивает интересы безопасности в регионе. Вместе с тем в регионе прекрасно понимают, что кризис, разразившийся в Восточной Европе, носит глобальный характер и его последствия неизбежно окажут существенное влияние и на ближневосточную ситуацию в самом широком смысле.
Первое, что обращает на себя внимание, – это нежелание абсолютно всех государств региона занимать позицию в пользу той или иной стороны конфликта, идет ли речь о России и Украине или о России и Западе. Лига арабских государств (ЛАГ) фактически заявила о своем нейтралитете, выразив «обеспокоенность по поводу ухудшения гуманитарной ситуации» и рекомендовав «создать арабскую контактную группу на уровне министров» с целью проведения «необходимых консультаций и контактов с заинтересованными сторонами, чтобы способствовать нахождению дипломатического решения кризиса». Схожей позиции придерживаются Турция, Израиль, Иран.
В принципе, такой нейтралитет был ожидаем. Регион, который в течение двух десятилетий переживает одну войну за другой, вряд ли слишком «близко к сердцу» будет воспринимать то, что происходит в другой части света. Тем более – и это весьма немаловажно, – что украинская проблема, при всей ее многоплановости, не включает в себя исламский фактор, тут идут боестолкновения между белыми христианами. В этом - главное отличие от того, что происходило, например, на Балканах или в Чечне: там гибли мусульмане, и это меняло дело.
В данном контексте уместно отметить, что «небелые» и «нехристиане» тоже оказались на Украине под ударом: они столкнулись с неприкрытым расизмом (во всяком случае, так об этом пишут в арабской прессе). Дело в том, что в потоках беженцев, направляющихся к польской границе, есть и представители африканских, арабских, азиатских стран, в основном – студенты. Есть свидетельства того, что этих мужчин и их семьи, в том числе и с маленькими детьми, украинская полиция высаживает из поездов и автобусов, а польские пограничники не пропускают на свою территорию. Большие статьи на эту тему публикует, например, катарская «Аль-Джазира».
Это – отнюдь не частные случаи, поскольку арабское общество крайне чувствительно к подобным проявлениям расизма и исламофобии.
Арабы так и не поняли, почему военная операция России на Украине вызывает на Западе столь бурные протесты, тогда как жестокие и длительные войны Америки в Афганистане или Ираке воспринимались как вполне «рутинные» события. Для знаменитой и грозной «арабской улицы» или иранского «базара» (где в концентрированной форме выражаются истинные настроения, царящие в обществе) подобная дискриминация арабов на Украине может оказаться гораздо более значимой, нежели круглосуточные репортажи из «осажденного Киева», изготовленные по лучшим идеологическим лекалам западных агентств и каналов.
На арабский мир не оказывает сильного влияния и такой «убийственный» для западного обывателя довод, как «угроза демократии» со стороны «авторитарного режима». На Ближнем Востоке слишком хорошо знают, чем оборачивается насильственная демократизация, последствиями которой становятся либо хаос и распад государства, либо – новая диктатура (к ее восстановлению призывают теперь те же самые американцы [1], которые ранее несли на своих штыках «демократию»).
Конечно, внешнеполитические решения принимаются в ближневосточных столицах не только на основе настроений «улицы» и «базара», но думается, что такие настроения в значительной степени разделяют и политики. А они, уже на своем уровне, видят примерно такую картину: есть Запад и США, которые продемонстрировали свою полную неспособность гарантировать чью-либо, кроме своей, безопасность. Их гарантии не стоят ничего. И свидетельством тому – примеры не только Афганистана, Ирака, но и Саудовской Аравии (которую Вашингтон оставил без систем ПВО перед ударами хуситских ракет и беспилотников), и ОАЭ (которым американцы по настоянию Израиля никак не соглашаются передать современные истребители), и даже члена НАТО Турции (которую США и ЕС решили «наказать» за сотрудничество с Россией). Но и ситуация с Украиной из того же ряда: западные – американские – гарантии Киеву по Будапештскому меморандуму оказались пустым звуком!
А с другой стороны, есть Россия, действия которой можно ставить под сомнения, оспаривать их правомерность, но эта страна всегда делает то, что обещает. Она заявляла о защите Южной Осетии и Абхазии – и способствовала их отделению от Грузии. Она взялась гарантировать стабильность режима Асада в Дамаске – и делает это. Она объявила о молниеносной операции ОДКБ по стабилизации ситуации в Казахстане – и провела ее как по нотам. Наконец, Россия не побоялась бросить вызов всему западному сообществу, «всесильному» блоку НАТО, потребовав от него гарантий своей безопасности и откровенно сказав, что в противном случае она готова к военной операции. И сейчас Россия действует именно так, как и пообещала, демонстрируя силу, решимость, волю.
Эти качества чрезвычайно высоко ценятся на Востоке, и по их наличию там предпочитают выбирать себе партнеров – на которых можно положиться и чью дружбу со временем можно выгодно монетизировать (вспомним «классику» – Египет).
И сейчас, судя по всему, акции России на Ближнем Востоке растут; Москва может с достаточной долей оптимизма смотреть на перспективу своих позиций в регионе.
Вслед за объявлением нейтралитета в украинском конфликте арабский мир порадовал еще одной новостью: ОАЭ (непостоянный член СБ ООН) наряду с КНР и Индией воздержались при голосовании по американской резолюции по ситуации на Украине. Это уже не просто нейтралитет, но дружественный нейтралитет, отказ от поддержки своего главного союзника – США.
В арабской прессе причины такого демарша Абу-Даби поспешили объяснить тем, что перед этим Россия проголосовала в ООН за признание хуситов террористической организацией, на чем настаивали Эмираты (после нанесения хуситами ракетных ударов по их территории [2]). А дополнительным доводом в пользу отказа ОАЭ от антироссийской позиции служит взаимная заинтересованность сторон в сохранении партнерства на нефтяном рынке.
Этот фактор достаточно важен: и Абу-Даби, и Эр-Рияд подтвердили вместе с Москвой свои обязательства в рамках ОПЕК+, несмотря на то, что ситуация на мировом энергетическом рынке резко изменилась. Иными словами, они отказались (пока?) от использования нефти в качестве оружия против России. Подобный сигнал прозвучал и в ходе саммита Форума стран – экспортеров газа (ФСЭГ), состоявшегося в Дохе 22 февраля: члены организации отвергли не одобренные Советом безопасности ООН экономические санкции против стран-членов ФСЭГ, экспортирующих газ.
Однако, сколь бы ни были важны вопросы, связанные с хуситами, нефтью, газом, тем не менее представляется, что наиважнейшей проблемой для арабов (и для ОАЭ как их представителя в СБ ООН) был и остается Иран и его ядерная программа.
И тут Россия выглядит также весьма перспективным партнером. Ведь пример Украины показывает, на что способна Москва, оказавшись перед угрозой появления у ее границ нового ядерного государства. И вряд ли стоит удивляться, если арабы начнут с Кремлем переговоры о российских гарантиях против ядерного Ирана.
На такую мысль наводит, в частности, и динамика венских переговоров по восстановлению «ядерной сделки» с Тегераном. В самом начале года стороны излучали оптимизм и прямо говорили, что достигнут «существенный прогресс» и что до благополучного завершения работы осталось совсем немного. Это сильно нервировало и арабские страны, и Израиль, ведь иранцы настаивали на том, чтобы с них были сняты абсолютно все санкции, связаны ли они с ядерной программой или нет. В Тель-Авиве заявили, что в этом случае Тегеран сможет создать свою атомную бомбу в течение двух – двух с половиной лет.
Однако с начала обострения ситуации вокруг Украины информация о венских переговорах почти исчезла, и сейчас, накануне очередного раунда, никто не берется предсказать их исход. При этом понятно, что реальный формат переговоров кардинально изменился: теперь он сугубо двусторонний между США и ИРИ. Остальные переговорщики (члены СБ ООН и ФРГ) уже не в счет (на фоне Украины они не смогут ни о чем договориться).
Такое упрощение ситуации не сулит ничего хорошего ни арабским странам, ни России. Все прекрасно понимают, что, оставшись один на один, Вашингтон и Тегеран вполне способны договориться, причем Иран получит снятие санкций и статус ядерной державы de facto [3], а Америка – еще одну ядерную державу на южных рубежах России.
При таком сценарии арабам жизненно необходимы гарантии безопасности. США их не дадут, а если и дадут, то грош им цена.
Гарантом теоретически может выступить Израиль, также ядерная держава de facto и новый союзник арабов Залива. Но никто на свете не поверит, что Тель-Авив хоть пальцем пошевелит, если Иран даже высадит десант на аравийском берегу.
Остается Россия, которая продемонстрировала, что ее крылатые ракеты могут из района Каспия поразить любые цели на Ближнем Востоке и что она не остановится ни перед чем в случае угрозы, тем более ядерной, со стороны соседней страны. К тому же Кремль приступил к укреплению союзнических связей с Азербайджаном и Казахстаном – странами, способными предоставить прямой выход к иранским рубежам.
Все это не может не учитываться эмиратскими стратегами [4], и от них вполне логично ждать не только продолжения курса на расширение инвестиционного сотрудничества с Москвой, что само по себе ценно в условиях тотальной санкционной войны против России. За свой дружественный нейтралитет и свои инвестиции арабы вполне могут попросить – пока ещё не потребовать -, чтобы Москва поделилась с ними своими соображениями о мерах по сдерживанию Ирана[5].
Если ситуация будет развиваться по такой логике, то это будет означать своего рода «звездный час» российской ближневосточной дипломатии: Кремль получит возможность наладить стратегическое сотрудничество с богатейшими и влиятельнейшими странами региона, выйти к Персидскому заливу!
При этом, однако, не следует ни на секунду забывать, что арабские страны в любой момент могут отречься от всех своих обязательств, попросту говоря, «предать и продать», предварительно испортив российско-иранские отношения и стравив Москву и Тегеран. А сделать это будет очень просто, ведь Америка уже не будет врагом иранцев, открыв им путь к ядерному статусу и сняв с них санкции; после этого врагом станет тот, кто будет видеть в ядерном Иране угрозу, и кто будет способен эту угрозу уничтожить, то есть Россия.
К счастью, у России есть достаточно широкое поле для маневра. Недавно в Москве побывал новый президент ИРИ Ибрахим Раиси, предложивший Кремлю заключить стратегическое соглашение. Ответа пока не последовало и можно полагать, что вопрос остается открытым, так что партнерство с ОАЭ пока не единственный вариантом региональной стратегии России.
А стратегия эта нуждается в активном развитии и продвижении, поскольку значимость ближневосточного направления многократно возрастает в нынешних условиях. Доступ к арабским капиталам, а также к транспортным коридорам, идущим с юга, приобретает исключительно важное значение. Поэтому придется приложить всю силу воображения и убеждения, терпение, выдержку, самообладание, быть максимально предприимчивыми и решительными и в то же время недоверчивыми и осторожными, чтобы эффективно использовать уже имеющиеся позиции и возможности, открывающиеся перед Россией в регионе.
[1] https://zen.yandex.ru/media/geofor/demokratiia--poboku-amerika-delaet-stavku-na-novye-diktatury-na-blijnem-vostoke-621f26948e10b21e7965cc1c
[2] https://zen.yandex.ru/media/geofor/strannaia-ataka-husitov-na-emiraty-61e94806cec5331a163dabeb
[3] https://zen.yandex.ru/media/geofor/iran--eto-chto-61ee6f50cf61cc6c10b2cbf0?&
[4] https://zen.yandex.ru/media/geofor/emiraty-nachali-strategicheskoe-nastuplenie-na-blijnem-vostoke-6195fd3fcb009a7cd3c0538d?&
[5] https://zen.yandex.ru/media/geofor/izrail-turciia-oae-bolshaia-igra-na-blijnem-vostoke-6213457df9e2f024166a8a0a?&
Фото: huffingtonpost.com