Хотя Израиль существенно ослаблен и можно было бы перехватить у него инициативу.
Драматический раскол в израильском обществе, затронувший уже армию и силы безопасности, глубокая деградация отношений Тель-Авива с США и ЕС — этого, казалось бы, вполне достаточно, чтобы нанести решительный удар по «незаконному сионистскому образованию» и если не «скинуть его в море», то хотя бы существенно ослабить и начать диктовать ему свои условия. Однако ничего подобного не наблюдается. Палестинцы по-прежнему выступают в роли жертв, не демонстрируя стремления взять инициативу в свои руки.
Это тем более странно, если учесть, что со времени последней (второй) Интифады (2000-2002 гг.) на палестинских территориях (Западный берег реки Иордан — ЗБРИ и сектор Газа) выросло новое поколение молодежи. Это, по сути, тот самый «горючий» и «самовоспламеняющийся» материал, который необходим для восстания и делает его чуть ли не неизбежным.
Другим условием для Интифады являются провокации с израильской стороны. В них недостатка нет. Продолжение строительства еврейских поселений на палестинских землях, вооружение поселенцев и их нападения на палестинцев, «иудаизация» Иерусалима и Храмовой горы, планы по аннексии ЗБРИ, — все это способно в любой момент вызвать мощный взрыв недовольства со стороны палестинцев. Собственно, конфликты и столкновения происходят регулярно, но они не сливаются в единую волну, во всеобщую Интифаду. Даже недавние сражения в Дженине не стали ее началом, хотя они показали способность палестинцев к эффективным действиям против израильской армии.
Одним словом, сейчас налицо все необходимые и достаточные условия для новой Интифады. Однако ее нет. Почему? Думается, причина в том, что палестинская сторона оказалась под контролем Ирана. Это в корне изменило всю логику ситуации.
До сих пор палестино-израильский конфликт являлся сердцевиной арабо-израильского конфликта, архитектура которого в целом сложилась в 1947 и 1967 годах. Однако за последнее время все сильно изменилось: конфликт между Израилем и арабским миром можно считать в целом завершенным (после подписания «соглашений Авраама»); на смену ему в качестве центральной проблемы региона пришел конфликт (вернее, противостояние) между Израилем и Ираном. Соответственно, проблема Палестины и ее конфликта с Израилем перешла из сферы ответственности арабского мира в сферу ответственности Тегерана.
Отсюда следует весьма важный вывод: возникновение Интифады зависит теперь не только и не столько от наличия очевидных условий, описанных выше, но прежде всего от того, нужна ли эта Интифада Ирану. А она ему не нужна, во всяком случае, сейчас.
Палестинские боевики принимают участие в поминальной службе в лагере беженцев Дженин на оккупированном Израилем Западном берегу, 3 марта 2023 года. Фото: Reuters
Иран превратился в de facto ракетно-ядерную державу, способную играть «ответственную роль» в регионе, вышел к Средиземному морю и на границы Израиля. Параллельно он сумел нормализовать свои отношения с арабскими странами. Все это — достижения, которые необходимо закрепить, новые стратегические позиции, которые нужно освоить. В этих условиях попытки дальнейшего продвижения, тем более развязывание вооруженного конфликта (пусть и непрямого) со стратегическим противником, даже сильно ослабленным, связаны с неоправданным риском. Авторы иранской внешней политики слишком мудры, чтобы пускаться в подобные авантюры. Поэтому можно с достаточной долей уверенности полагать, что никаких резких движений, никаких новых крупных восстаний палестинцев в ближайшее время не произойдет.
Главная задача, которую будет решать Иран на данном этапе — это выработка нового modus operandi (способа практического взаимодействия) с Израилем. Речь идет о нащупывании границ допустимого, зон ответственности и влияния, «красных линий». Этот процесс может быть длительным, очень непростым и рискованным, требующим большой осторожности; он неизбежно состоит из цепочки конфликтов различной интенсивности, в ходе которых стороны отрабатывают способы контроля за ситуацией, систем сдержек и взаимной координации — с основной целью: создания механизмов, исключающих неконтролируемую эскалацию и иные неприемлемые риски. Думается, что именно это сейчас происходит на израильских границах (ЗБРИ, Газа, Ливан, Сирия).
Чтобы решить эту задачу, Ирану нужно установить контроль над всеми ведущими палестинскими группировками. Работа в этом направлении ведется уже не один год и, судя по всему, достаточно успешно.
Во всяком случае, недавние визиты лидеров ХАМАС, Исламского джихада (террористическая организация, запрещена в РФ) в ИРИ и Саудовскую Аравию позволяют сделать вывод, что с арабскими кураторами основных палестинских сил иранцы договорились: вполне вероятно, что арабы (в частности, саудовцы) не прочь избавиться от головной боли за Палестину и переложить ответственность за нее на плечи иранцев (тем самым открыв себе пути для «нормализации» с Израилем). Однако на этом направлении еще многого предстоит добиться и прежде всего — ухода «старой гвардии» в лице Палестинской национальной администрации (ПНА) во главе с Махмудом Аббасом и Организацией освобождения Палестины (ООП).
Создать замену ПНА и ООП — дело очень непростое, поскольку при этом, помимо запросов, претензий, амбиций множества палестинских группировок, необходимо учесть интересы Израиля, для которого Махмуд Аббас (Абу Мазен) до сих пор является единственным сколь-нибудь надежным партнером, способным обеспечивать необходимый уровень стабильности и предсказуемости на важнейшем направлении — ЗБРИ. И недавнее решение кабинета Нетаньяху возобновить поддержку ПНА свидетельствует о том, что альтернативы Абу Мазену в Тель-Авиве пока не видят.
Махмуд Аббас (Абу Мазен). Фото: Majdi Mohammed / AP Photo
Как бы там ни было, но можно полагать, что до тех пор, пока Иран и Израиль не придут к компромиссу относительно состава и руководства новой палестинской администрации, вероятность новой Интифады крайне мала. Дело в том, что в нынешних условиях любой вооруженный конфликт моментально может превратиться в очередную межпалестинскую гражданскую войну (чему несомненно будут всеми силами способствовать израильские спецслужбы). Проще говоря, сегодня Интифада велась бы не против израильской оккупации, а против ПНА Махмуда Аббаса, которому замены пока нет...
Но и в случае если иранцы и израильтяне найдут компромисс в этом вопросе, новая Интифада будет еще менее актуальна, поскольку цели и задачи нового палестинского руководства будут заключаться в обеспечении ирано-израильского взаимодействия, а не в борьбе за интересы палестинского народа (кто бы и как бы их ни понимал).
Все сказанное не означает, однако, что возможность новой Интифады полностью исключена. На наш взгляд, ее исключает логика развития региональной ситуации; вместе с тем нет гарантий, что какая-либо глобальная или региональная сила не попытается эту логику изменить. А именно: сорвать процесс формирования механизмов практического ирано-израильского взаимодействия. В этом случае взрыв ситуации на палестинских территориях будет одним из самых эффективных методов.